Телефон для Золушки и другие расСказки - страница 4

– Да пошел ты! Знаешь куда?! – Галка отшвырнула от себя злосчастный пакет.

– Ну…, ладно, ладно, так и быть, бери за сто. Какой может быть торг между старыми друзьями! Вот уж никак не думал, что ты так расстроишься из-за какой-то двадцатки…

Бизнесмен молниеносно выхватил конверт с деньгами.

– Ну… пока… Как-нибудь созвонимся, пообедаем вместе.

***

– Га-аль, ты вроде бы говорила, что будет красный…? – послышался из кухни недоуменный возглас мужа.

Он держал в руках трубку серого мышиного цвета, из которой в разные стороны торчали телефонные провода.

– А аппарат, видать, не новый, бывший хозяин так торопился, что прямо с «мясом» со стены вырвал…

– Мэ-ид ин Тай-вань, – продолжая осмотр, по слогам прочитал супруг, – а где же итальян…

Он осекся, увидев вошедшую Галку – бледную, с трясущимися губами.

– Я верну, я поменяю, я верну, – повторяла она, как заведенная.

Потом они долго сидели на диване. Муж утешал ее, как мог.

– Серый – даже лучше…, я вообще не люблю яркие цвета. Тайвань – это ж почти Япония! А итальянцы, кроме своих макарон, толком и делать ничего не умеют… А провода – это ничего…, это мы сейчас починим.

Однако с телефоном пришлось повозиться. Работать он никак не хотел. Супруг до глубокой ночи что-то паял, менял детали, собирал и снова разбирал, проклиная китайцев, а заодно и весь технический прогресс.

– А ты хорошо его знаешь? – сквозь сон услышала Галка.

– Кого?

– Ну, этого… твоего приятеля, с телефоном…

– Да совсем не знаю, – почти не соврала она.

***

Серый телефон так и прижился в Галкиной квартире. И хотя им давным-давно никто не пользуется, а на смену пришли современные мобильные и прочие средства связи, он по-прежнему занимает почетное место в прихожей. Маленький унылый символ минувших дней, разочарований, утраченных иллюзий и едва не рухнувшего счастья.

Будь собой. Прочие роли уже заняты.

(Оскар Уайльд)

Выезжать из Козельска приходилось засветло. До столицы путь не близкий, а Глава Корпорации терпеть не мог опозданий и не прощал их никому. Совет директоров проходил каждый вторник, ровно в 11.00. И не дай Бог…!

Молодое руководство завода «Радуга», включая Генерального директора и двух его заместителей, еженедельно по шесть часов тряслось в микроавтобусе, причем, в прямом и переносном смысле. По дороге обсуждали повестку дня, планы и отчеты.

Недавно созданную структуру и холдингом назвать было пока нельзя. Так… два убыточных свечных заводика, купленных за бесценок, после прошедшей по всей стране приватизации. Однако выглядеть перед Самим нужно было убедительно, иначе не сносить головы. Начинающий бизнесмен был крут и, как многие новоявленные «хозяева жизни», с подчиненными не церемонился: мог и кулаком по столу стукнуть, и взашей вытолкать, да и в выражениях не стеснялся. Или еще того хуже – в одночасье уволить. В его кабинет заводчане входили обычно оживленные, обратно – выползали на полусогнутых.

Ближе к Москве начинались пробки. Время тянулось медленно. От обсуждения производственных вопросов уже мутило, и разговор как-то сам собою, незаметно, скатывался на более мирские и животрепещущие темы: о том, что случается с мужчиной, когда ему (страшно подумать) под сорок, и как с этим жить дальше… Или о женщинах (куда ж от них деться?) и их количестве в жизни нормального половозрелого мужика.

***

Последнее время объектом пристального внимания приезжих была новая сотрудница московского офиса – лет 30-ти, по имени Вера Николаевна, с неблагозвучной фамилией Криворучко. То ли старая дева…, то ли молодая вдова.