— Сима, я ведь намного честнее многих мужчин. Что женатых, что холостых, — понимал он мои невысказанный мысли довольно легко.
Только его слова проходили мимо моего мозга, зато от них точно горели уши. Не от наушников же! Сима, скажи какое-нибудь слово, которое принято говорить в качестве сигнала о прекращении разговора. Ведь его надо прекратить. Это жизненно необходимо, чтобы не подавиться. Я же не собираюсь оставлять торт на тарелке и глинтвейн в стакане. Хотя тут нужен не стакан, а полбанки, чтобы понять, в какой момент закончились или наоборот начались у этого Глеба пьяные бредни. Как вежливо заткнуть человека… Впрочем, можно уже и грубо, когда шутки сделались плоскими, как стол, на который может упасть моя голова, не выдержав гордой посадки на шее.
— Я не даю ложной надежды на долго и счастливо. Говорю заранее, что в итоге мы расстанемся. Однако обещаю, что вам будет, что вспомнить. Пусть и шаблонную, но все же романтику, о которой мечтают многие, а получают единицы. Нам, мужикам, тоже хочется накала страстей в отношениях. Именно для этого мне и нужна девушка.
— Любовница.
— Девушка. Сима, вы ведёте себя непрофессионально. Интервьюеры не должны выдумывать ответы за респондентов. Из предложенного вами списка я выбираю ответ «девушка».
— Я вам ничего не предлагала, кроме как выслушать… О вашей тяжелой судьбинушке, а не непристойное предложение.
— Оно довольно пристойное. Непристойные делают не на время, а на одну ночь. А у нас вообще вечер и время детское… Вы там пьёте свой компот? В нем хоть много фруктов?
— Много! — огрызнулась я.
И в подтверждение ответа вгрызлась в вытащенное из стакана яблочко. Этот сладко-пряный кусочек сейчас мне поперёк горла встанет. Лицо уже перекосилось. Какое счастье, что мы сидим тут без камеры. Хотя в чем счастье? Это беда! Увидел бы он меня и сразу б понял, что ошибся адресом. Телефоном…
— Глеб, вы все ещё пытаетесь глупо шутить?
Это ведь действительно не может быть серьезным предложением. Ну не предлагают подобное за красивый голос. Я, конечно, слышала себя в записи. Голос просто нормальный, подходящий для подобной работы. Это респондент попался ненормальный, неподходящий для оказания моральных услуг по улучшению настроения в грустный день рождения. Хотя ему давно не грустно, а весело. Как только я поддалась на его провокацию и испортила настроение себе, он повеселел.
Зачем я обижаюсь на дурака? У меня торт и глинтвейн, вместо сводки сегодняшних новостей от папы. Это же действительно прямо-таки романтический вечер… Нужно брать от него все, а не отдавать — нервы! Ну чего я всерьёз обижаюсь на несерьезное… Предложение.
— А что, вам никто не предлагал повстречаться всерьёз? Что ж вы за крокодил такой?
— Я не крокодил, — проговорила я после глотка, которым хотела протолкнуть яблочко вдоль пересохшего от пустого волнения горла. Не получилось. Закашлялась.
— Сима, вы в порядке?
— Да, и все у меня в порядке. Особенно с головой, чтобы не принимать ваши шутки всерьез. Но вам бы догадаться, что не все проходят отбор в клуб весёлых и находчивых… Мне уже как-то совсем не смешно стало.
— Вы бы прошли этот отбор, точно. Сима, я даже не пытаюсь с вами шутить. Но можете обратить мое серьезное предложение в шутку, если не собираетесь его принимать.
Мне вдруг сделалось не по себе. Как раз таки потому, что я судила этого Глеба по себе. Будь я мужчиной, я бы не подумала разводить случайную девушку на дебильный телефонный флирт. Ну, никогда б не стала знакомиться по телефону в эпоху высоких технологий! Конечно, это просто треп, потому что по какой-то причине господину имениннику скучно. Настолько, что он даже заплатил неизвестному клоуну. Но у меня не получилось даже студенческого капустника, мне ни разу не удалось ответить ему в шутливой форме.
