– Это какой-то дурной сон! – пробормотал я, не веря в происходящее.
В комнату вместе с растерянным Никифором ворвался запах дыма.
– Ваша Светлость, вы уже проснулись? Там… там…вы знаете?
– Слышал крики. Что произошло? Что горит? – засыпал я слугу вопросами, одновременно натягивая одежду.
– У соседей дом горит, – ответил Никифор.
– На улице больше недели льет дождь. Как там может что-то загореться? – удивленно протянул я.
– Не знаю, – развел руками Никифор.
Мы выскочили на крыльцо. На улице удушливая завеса стелилась еще плотнее, разглядеть сквозь нее чего-либо было невозможно.
Маланья бежала через двор с пустым ведром.
– Где горит? – крикнул я.
Она, не повернув головы, махнула рукой, показав куда-то влево, и тут же выскочила за ворота. Никифор кинулся за ней. Я бросился следом, но в этот момент за спиной хлопнула дверь.
– Владимир, куда вы? Что случилось? – послышался знакомый голос.
Я обернулся, на пороге стояла Александра, закутанная в светлую шаль.
– Говорят, там случился пожар. Пойду узнаю, может, потребуется помощь, – крикнул я. – А вы, Сашенька, возвращайтесь в дом, присмотрите за братом.
Александра молча кивнула. В один миг я пересек двор и кинулся к воротам. Зарево пожара освещало дальний конец улицы. Туда же бежали люди с ведрами и лоханями с водой.
Вскоре я оказался возле охваченной пламенем избы. Густой дым застилал глаза и не давал вздохнуть. Сбивая меня, мимо пробегали бабы с пустыми ведрами. Повсюду копошились люди, вытаскивая на улицу вещи, которые еще можно спасти.
Незнакомый мужик в разорванной рубахе, весь взмыленный, в пятнах сажи, бегал, суетился и надрывался криком. Несколько женщин осоловело смотрели на него. Казалось, они были в полусне.
Мужчины, выстроившись в ряд, по цепочке передавали воду, которую черпали с колодца ведрами.
– Что случилось? – спросил я.
– Говорят, полыхнула деревянная пристройка у дома, – ответил мне кто-то из деревенских.
– Пострадавшие есть?
– Как не быть, – тяжело вздохнула баба рядом. – Хозяйка угорела, а детей Харитон успел вынести.
– Не представляю, как он справится с таким горем, – громко всхлипнула старуха рядом.
И тут среди людей я заметил знахарку. Она спешила навстречу.
– Иди в лес. Найди и уничтожь семя графа, искорени его, иначе зло будет возвращаться сюда снова и снова, – кричала она.
Я оглянулся, полагая, что она обращается к кому-то из жителей деревни, но рядом никого не было. Люди, проходившие мимо, казалось, не замечали ее присутствия.
– О чем ты говоришь? – нахмурился я.
– Обещай, что сделаешь это! – кричала она и тыкала в меня пальцем.
Я испытывал странное, какое-то смешанное чувство. Мне не хотелось обещать. Не хотелось браться за такое трудное дело. Но ее руки, тонкие и одновременно сильные, с удивительной силой сжимали мои ладони.
– Обещай! – ее голос был пронзительным и настойчивым.
Я кивнул, и с моих губ сорвался едва слышный шепот: – Обещаю.
19. Глава 18.
Я и сам не понял, как у меня вырвалось это обещание. Словно меня кто-то подтолкнул к такому шагу, словно это вовсе и не я был. Но дело уже сделано, вернее, слово сказано.
Тряхнув головой, попытался отогнать наваждение. Обернулся. Соседская изба почти догорела. Местами огонь еще облизывал почерневшие головешки и подмигивал дьявольскими искрами.
Крыша обвалилась вместе со стенами и теперь чадила, испуская клубы густого черного дыма. Люди молча смотрели на то, что осталось от некогда крепкого дома.
