– Моя дочь – Черрленн! – Вопгнар ширил рот в улыбке, встреть его в ночном лесу прошлой ночью – эта улыбка бы показалась страшнее оскала любого зверя. Смихн зябко передернул плечами, когда представил, как щеки деревенского гиганта вдруг лопнут, мгновенно превратив улыбку в кровавую рану. Куски разорванных щек, с которых часто-часто будут срываться красные капли, задергаются, когда Вопгнар начнет хохотать – в какой-то миг сумасшедшего смеха он запрокинет голову, и кровь хлынет в горло…
Смихн резко тряхнул головой, избавляясь от жуткого наваждения.
– Я – Тайгив! – Заавх заскрипел зубами от злости, когда, открыв рот, вдруг услышал голос Тайгива, опередившего его. – Мои друзья – Смихн…
– Я Заавх! – недовольно перебил Заавх, коротко махнув рукой, в сторону сидящих на скамье девушек. – Джеффа и Ферьна. У тебя красивая дочь… Вопгнар.
Улыбка на губах мужчины не померкла ни на миг, но в его глазах Смихн увидел опасные искорки. Мысль о том, что Вопгнар наброситься на Заавха даже после того, как пустил в свой дом, неслышной змеей скользнула в голове Смихна, оставив неприятный холодок.
– Кто они? – голос Черрленн был сильным и мягким одновременно. Она перешагнула порог, на котором стояла, и обогнула отца, чтобы через мгновение оказаться у окна.
– Стекло надо сначала вымыть, чтобы сквозь него можно было что-то увидеть! – усмехнулся Тайгив. Он увидел резко обернувшуюся к нему Черрленн, услышал медленный натужный вдох Вопгнара и почувствовал себя непередаваемо мерзко:
– Я это вслух сказал?
Черрленн смотрела недоуменно, буркнула беззлобно:
– В окне нет ни капли стекла, чтобы это слово не значило. Хрусталь прочнее и проще в обработке, пусть и найти его труднее…
Тайгив изумленно выдохнул.
– Вам не кажется, что это уже слишком? – Смихн сделал шаг к Черрленн, дождался, когда девушка взглянет на него и продолжил: – Деревня посреди леса, который я знаю наизусть, окна из хрусталя – два последних дня действительно были тяжелыми, но вряд ли настолько, чтобы одинаковый для всех бред был столь реалистичен и продолжителен!
Он обернулся к Вопгнару, резко бросил:
– Как называется этот фильм? Почему нас не уводят со съемочной площадки? Режиссер, для которого ты так упорно играешь эту идиотскую роль, должен быть слепым, чтобы не заметить, в каком состоянии мы попали в кадр! Я очень устал, жутко голоден, хочу спать и, самое главное, не видеть тебя – с твоими анаболическими мышцами и походкой только что проснувшегося медведя.
Смихн вновь вонзил взгляд в Черрленн:
– Найди режиссера этого дурацкого спектакля и зови сюда, пока я не стал крушить ваши декорации! Лучше найди его быстро – мое терпение кончилось еще тогда, когда твой так называемый папаша вышел встречать нас с копьем!!
Смихн не мог дольше сдерживать рвущуюся наружу ярость. Он вцепился в ближайший от него стул, после короткого размаха швырнул его в дальний угол комнаты. Тяжело дыша – то ли стул слишком много весил, то ли он вконец измотался – Смихн поймал на себе недовольный взгляд Вопгнара, увидел наливающиеся кровью глаза гиганта.
– Своя злость или так написано в сценарии? – хрипло усмехнулся Смихн. – Что будешь делать, если следующий стул полетит тебе в голову?!
Вопгнар со скрипом сжал кулак. К нему бросилась Черрленн, прижала ладони к широкой груди – сказала, оглядываясь на Смихна:
– Представь, что он мог пережить за эти два дня. В собственном безумии нет его вины…
