Хорошие спортсмены, гимнасты, с тренированным вестибулярным аппаратом, как правило, не укачиваются. Бруно Садовинский долго занимался гимнастикой и боксом, поэтому с большой долей вероятности можно предположить, что качка на него не сильно действовала. Хотя, в моей первой курсантской морской практике на Черном море, в июле 1969 года, когда мы попали в жесточайший летний шторм, крейсер «Слава» (бывший «Молотов»), проекта 26-бис, швыряло как щепку, и все мы курсанты, за редким исключением, укачивались в лежку.
Носовая часть крейсера вздымалась над волной, зависала на мгновение, и с большой скоростью рушилась вниз. Как раз в момент движения корпуса вниз и возникало приторное чувство на дне желудка, и, казалось, что весь твой организм стремится вывернуться наизнанку и догнать ныряющий вниз корпус крейсера.
Старпом «Славы», капитан 2 ранга Ушаков, дал указание распределить курсантов по отсекам и потребовал докладов о состоянии междудонного пространства крейсера, на предмет наличия течи воды. Приходилось, в паузе между волнами, стремглав бросаться по трапам вниз, протискиваться в узкие лазы, попадая в придонное пространство, и в тусклом свете ламп, осматривать влажные, сочащиеся конденсатом броневые плиты корпуса. Затем бросок обратно вверх и доклад.
Работа была, очевидно, не нужной, но требовала значительного напряжения сил, поэтому качка отходила куда-то на второй план.
Новый командир «Разящего» старший лейтенант Андрей Дмитриевич Кира-Динжан заслуженно пользовался у команды миноносца авторитетом и уважением. Молодые мичмана старались во всем подражать ему, перенимая его манеру держаться на мостике, манеру подачи команд, манеру общения с командой. Чувствовался его большой опыт и уверенность в себе. Решительность, с какой он командовал кораблем и действовал при атаке германских аэропланов у острова Руно, смелость при прохождении сложных шхерных районов, спокойствие и рассудительность при решении внутрикорабельных вопросов и проблем – все это вызывало у мичмана Садовинского чувство, которое кратко можно было выразить старинной русской поговоркой: «С таким командиром – в огонь и в воду!».
Да, личность командира корабля, оказывает подчас очень сильное и многогранное влияние на молодых офицеров, у которых это первый корабль. Командир и первый корабль запоминаются офицеру на всю жизнь. И в последующей службе, пример и мнение первого командира, очень много значат для офицера, а в сложных ситуациях, нередко являются, определяющими.
27 июня 1916 года эскадренный миноносец «Разящий» вышел из Гельсингфорса курсом на W,следуя в Рогекюль. При плавании в узкостях, требуется хирургически точное определение по приметным местам близкого и опасного берега, поэтому командир лично находился на мостике при проходе сложных шхерных фарватеров.
Старший лейтенант Кира-Динжан привычно толкнул рукоятки машинного телеграфа на малый, затем на средний вперед и, выбив заглушку из трубы в машинное отделение, приникнув к раструбу амбушюра, приказал в машину: « Дайте сто пятьдесят пять оборотов».
Миноносец увеличил скорость. Справа и слева по курсу пенились буруны в местах подводных камней и скал, небольшие островки и отдельные камни все быстрее проплывали вдоль бортов миноносца.
Командир отдавал очередное приказание «К повороту», и спокойно и уверенно командовал рулевому: «Десять градусов лево руля! Пятнадцать градусов право руля!» Рулевой не торопясь, поворачивал штурвал, пользуясь рулевым указателем. Командир отлично ориентировался на этом участке шхер и знал точные места поворотов – то на траверзе большого камня одного из островков, то по выступающему мыску, то по другим приметам.
