– Оказывается, не такая уж я и особенная.
– Сейчас мы это исправим, – сказал Скарпио. – Я заранее попросил закрыть шторы, чтобы ты не выглянула на улицу.
– Так…
Скарпио отодвинул занавеску.
Центр Сиэтла, до того напоминавший о себе только фоновым шумом, получил визуальное наполнение. Низкий гул двигателей сопровождался мелькающим светом фар, а гудки и отдаленные голоса стали саундтреком кипящей за окном жизни.
Но внимание Эмили привлекло не это.
Прямо напротив нее возвышался огромный офисный центр: серый бетон и стекло, тонированное зеленым. На боку здания висел рекламный щит во всю стену – такие часто можно увидеть в Лос-Анджелесе. Коллаборация популярной в Сиэтле команды с крупнейшим в мире производителем спортивной одежды; на рекламе был изображен силуэт квотербека, готовящегося бросать мяч. Под ним большие красные буквы нового слогана гласили: «Сыграй в игру».
– Как тебе? – спросил Скарпио.
– Нехило, – сказала Эмилия. – Но «Кролики» обычно начинаются с фразы «Дверь открыта», а не «Сыграй в игру». Реклама вполне может оказаться простым совпадением.
– Ты правда так думаешь?
– Не стоит забывать, что они все-таки существуют, как и склонность интерпретировать информацию в свою пользу, – добавила она.
– Не уверен, что это можно списать на предвзятость.
– И я не уверена. По крайней мере, не на все сто процентов. Появление кассеты точно что-то да значит.
– Тоже так думаю.
Они взяли по меню, и тут тишину нарушил звук многочисленных уведомлений: казалось, будто всем посетителям написали одновременно.
Эмили и Скарпио вздрогнули, когда лежащие на столе телефоны завибрировали.
– Странно, – сказала Эмили, взглянув на экран. – Это спам. Реклама магазина подержанной мебели какой-то Агаты.
– И мне пришло то же самое.
– И остальным, видимо, тоже.
– Все еще думаешь, что рекламный щит – совпадение?
Эмили уже сомневалась. Скарпио мог оказаться прав: столько странных совпадений не могло произойти одновременно.
В этот момент из коридора в задней части ресторана выбежал мужчина – высокий, с темно-каштановыми волосами и дикими глазами, полными экзистенциального ужаса. Он схватил за плечо официанта.
– Моя… спутница пропала, – сказал он.
– Простите, я ничего не понял, – ответил официант.
– Она пошла в туалет и пропала.
– Вы заглянули в обе уборные?
– Да.
– Наверное, она просто вышла. Не волнуйтесь, скоро вернется. Могу сходить за ней, если хотите.
– Я все время смотрел в эту сторону, – сказал он.
– Что еще за «Подержанная мебель Агаты»?! – воскликнула женщина за соседним столиком, протягивая телефон своему спутнику.
– Черт, – сказала Эмили. – Это не к добру.
– Пойдем отсюда. – Скарпио встал, чуть не опрокинув стакан с водой на пол. – Они уже близко.
– Точно не хочешь попробовать еще раз?
– Нет. Тебя не было одиннадцать дней. Мы с ними больше не связываемся.
Скарпио был прав. Как бы ей ни хотелось узнать, что это за люди, в душе она понимала, что сил пережить очередное похищение не хватит.
– Блин, – сказала она. – А так хотелось попробовать севиче.
– Если выберемся отсюда, найдем в другом месте.
– Обещаешь? – Эмили встала.
– Обещаю. Давай разделимся и встретимся на рынке.
Скарпио поспешил к выходу, огибая столы, а Эмили бросилась к широким распашным дверям, ведущим на кухню. По пути она прикрепила маленькую клейкую камеру к искусственному камину.
– Она же только что была здесь, – донесся до нее голос мужчины, потерявшего спутницу, когда она проходила мимо. – Не могла же она испариться?
