– Ну что, пап? На Розу Пик? – с нетерпением спрашивает Милка, пока я озираюсь по сторонам.
Думаю даже предложить им такой вариант: пока они будут покорять трассы, я погуляю здесь. Пройдусь по выложенной брусчаткой набережной реки, полюбуюсь самым необычным селом, в котором мне когда-либо доводилось и доведётся побывать. Но с другой стороны, у меня ещё будет время для прогулки здесь, от коттеджного посёлка меньше часа езды. А вот на подъёмники и горные карусели одна пойти не рискну. Поэтому, бросая последний взгляд на стильные постройки, я плетусь за своей группой.
Милена разглядывает карту с маршрутами трасс, что-то обсуждает с отцом, Петя занимается тем же с Филиппом и Венсаном, а Миа с Лаурой слушают то одних, то других, очевидно, выбирая к кому и на какой трассе примкнуть. Мне выбирать нечего. Полюбуюсь белоснежными вершинами и видом на горизонт, утопающий в красках поздней осени, прогуляюсь по горным тропкам, почитаю книгу в кафе, но ни за что не встану на лыжи.
– Так, – берёт на себя бразды правления этой маленькой толпой подданных Миленка, – нам несказанно повезло. В этом году рано лёг снег, и уже открыты почти все трассы. Поэтому предлагаю подняться уже наконец, а по ходу выберем маршрут.
Мы устраиваемся в закрытой кабинке подъёмника, и мне становится не по себе. Я с тревогой смотрю вниз, на удаляющуюся землю и дома. От плавного покачивания этой болтающейся в воздухе на сомнительном тросе капсулы сердце взлетает к самому горлу и отдаётся громким стуком в ушах. Ослеплённая от страха я не слышу ничего из разговоров моих спутников. Где они собираются кататься? Здесь кругом лишь пожухлая трава да деревья!
Но вскоре обстановка меняется. Склон, покрытый невозможно белым снегом, искрится на солнце. Кажется, словно я попала в дивную сказку. Меня всё ещё страшит поездка, но теперь я с любопытством разглядываю пока ещё редкие фигуры лыжников и сноубордистов. И чем больше их становится, тем явнее я понимаю, что мы близки к конечной станции.
Но я ошибаюсь. Это, скорее, пересадочный пункт, и мы занимаем точно такую же кибитку, которая поднимает нас ещё выше. Меня начинает мутить. То ли от волнения, то ли от давления на высоте виски сдавливает от боли, а к горлу подкатывает тошнота. Ни позитивный настрой моих друзей, ни их беспечная болтовня, ни частые взгляды Лютаева, сидящего в противоположном углу, не могут отвлечь меня от страха сорваться вниз и погибнуть в этой коробке.
Я радуюсь, когда мы прибываем на очередную станцию. Но, как оказывается, радуюсь я рано.
Пока Милена с Петрушей уверенно шествуют с приятелями из Франции в сторону очередного маршрута канатной дороги, я обречённо прослеживаю натяжение канатов.
– Осталось примерно полтора километра, – успокаивает меня Илья Александрович. – Что-то ты сегодня больно притихшая.
– Я никогда прежде не бывала в горах, – пожимаю плечами. – Возможно, у меня горная болезнь.
Нам не удаётся развить тему. Слишком быстро мы занимаем новую кабинку, которая несёт нас ввысь. Теперь рядом со мной садится Лютаев и мне некогда паниковать.
При своей дочери он, конечно, не позволяет себе ничего такого, но сам факт его присутствия, сам факт, что он безмолвно поддерживает меня, значит много. Очень много.
Наконец наш подъём подходит к завершению.
– Здесь есть смотровая площадка, ресторанчик, всякие развлечения, – говорит мне Милка, пока ребята во главе с Лютаевым идут арендовать снаряжение. – Ты можешь спуститься на вот этом подъёмнике к водопадам.
