У меня пересыхает во рту. Пожалуйста, скажите, что я только что не дала согласие на… А на что, собственно?
Он старше меня вдвое. Он почти женат. Он – отец моей подруги. Он баснословно богат, как мне и не снилось. Мы словно с разных планет.
Но прямо сейчас, здесь, на высоте 2320 метров, на смотровой площадке с великолепным видом, от которого мне хочется плакать, мы по глупой иронии судьбы оказались вместе.
Лютаев тормозит, тянет меня вперёд, заключает в кольцо рук. Передо мной весьма хлипенькое, на мой взгляд, ограждение, красивые заснеженные вершины и хребты кажущихся бесконечными гор. Я стараюсь не смотреть вправо, на качели над пропастью, на длинный подвесной мост. Чего людям не хватает в жизни, что они решаются на подобное?
– Хочешь попробовать? – озадаченно спрашивает Илья Александрович прямо в моё ухо.
Его борода, едва касаясь моей щеки, ощущается как мягкая губка. Сердце взмывает вверх, отдаваясь частой дробью, и перед глазами темнеет, но вовсе не из-за страха. Он ждёт ответа, и я отрицательно качаю головой.
– Не думаю, что решусь. Я не фанат такого рода развлечений.
Лютаев усмехается где-то в районе моего виска.
– Почему-то другого я и не ожидал.
Не понимаю, хорошо это или плохо? Как и не понимаю, какого чёрта вообще происходит. Но продолжаю стоять, прижимаясь к сильному мужскому телу, надёжно удерживаемая кольцом его рук.
Не знаю, сколько проходит времени. Мне кажется, оно и вовсе застывает и перестаёт иметь смысл. Лишь вокруг нас сменяются люди, да переключаются темы для беседы. Лютаев расспрашивает меня о семьей – о ней я рассказываю вскользь, об учёбе – здесь я тараторю без умолку, о моей подработке, о личной жизни – об этом я говорю мужчине в двух скупых предложениях. Сам же Илья Александрович говорит о многом… и ничего о личном. В принципе, он вообще не обязан со мной говорить, стоять рядом, обнимать вот так бережно у самого края смотровой площадки, словно боится, что я перешагну через ограничительный заборчик и кинусь с обрыва. Он должен съезжать со склонов в компании своей дочери, а не вести себя так, словно ему есть дело до тихони Глашки!
Но меж тем мне приятна его компания. Он вежлив, учтив, бережен. Красивый мужчина, интересный собеседник. С Лютаевым у меня не возникает чувства дискомфорта. С ним можно поговорить обо всём на свете. В отличие от моих ровесников, Илья Александрович не отшучивается на провокационные вопросы и никуда не посылает, если не знает ответа. Возможно, потому что я пока не нашла такого вопроса, на который он бы не знал ответа?
– Готова идти? – неожиданно спрашивает Лютаев.
– Нам уже пора? – протягиваю разочарованно, и он усмехается.
– Нет, нам ещё не пора. Я решил, что нам стоит прогуляться, пока ты не превратилась в маленькую ледышку, но если ты хочешь ещё полюбоваться видом…
– Нет, – перебиваю его. – Давайте погуляем.
– Можем спуститься к водопадам, – предлагает Лютаев.
– Нет, спасибо, – отказываюсь застенчиво.
– Что так? Несмотря на выпавший снег, горная река ещё не должна была замёрзнуть, если ты переживаешь об этом. Там слишком быстрое течение, так что, вполне вероятно, что мы не потеряем время зря.
Я ещё раз смотрю на подъёмник, и Лютаев перехватывает мой взгляд.
– Ты боишься ехать? – догадывается он. Я хмуро киваю. – Это нормально, особенно, впервые. Но тебе абсолютно не о чем переживать, ведь я буду с тобой и помогу тебе преодолеть этот страх.
