– Не всех? – цепляюсь я за последнее слово, уходя от ответа. – Но для тебя очень важно пройти этот ритуал привязки. Почему?
Кестер даже шаг замедляет. Он поворачивается ко мне, и на его лице проступает недоумение. Не привык, чтобы его доставали вопросами? Я мало видела, как он общается с другими адептами. Но достаточно, чтобы сделать вывод, что он не любитель болтовни. Между ним и остальными словно защитная стена, и, судя по тому, как обращаются к нему окружающие, воздвиг эту стену сам Кестер.
Я бы и не лезла, но мне очень нужно понять, что означал тот разговор его дяди с его невестой в библиотеке.
Ответ Кестера умиляет своей краткостью.
– Мне. Надо.
Я уже решаю, что больше ничего от него не добьюсь, когда Кестер хоть и с неохотой продолжает:
– Разлом можно патрулировать только связанными парами. Одиночек не допускают. Когда твари прорываются, первые номера встречают их боевой магией, уничтожая или загоняя обратно за грань. А задача вторых – с расстояния прикрыть своих напарников щитами. Твари стремятся захватить тело мага, чтобы проникнуть в мир.
– И это случилось с тем парнем в лазарете? – осторожно спрашиваю я.
– Да, – жёстко говорит Кестер. – Его подвёл напарник. Лайону показалось, что будет больше пользы, если он станет плечом к плечу с Эрланом. Но его не к этому готовили. В итоге он погиб на месте, а Эрлан… ты сама видела.
– И для тебя очень важно попасть на этот разлом? Твой будущий напарник Фергус гораздо меньше к этому стремится.
Поворачиваюсь к идущему рядом Кестеру, и на мгновение дыхание перехватывает. Каждый раз, когда он смотрел прямо на меня, я спешила отвести взгляд, а сейчас глаза Кестера устремлены вперёд, и я, наверное, впервые могу его разглядеть. Идеальная мужественная красота: высокий прямой лоб переходит в нос с едва различимой горбинкой. Высокие чётко выраженные скулы. А вид красиво очерченных губ заставляет меня покраснеть и вспомнить то, о чём я пытаюсь забыть.
Кровь стучит в ушах, и я не сразу понимаю, что Кестер отвечает на мой вопрос:
– Это моя цель.
– Цель? – бездумно переспрашиваю я. – Но это же очень опасно.
– Кто-то должен это делать, – просто отвечает Кестер. – И… мой отец погиб на разломе.
Смысл последних слов не сразу доходит до сознания. Я даже останавливаюсь.
– Прости. Я не знала.
Кестер дёргает плечом и вздыхает:
– Я его не помню. Но я должен быть там.
– А часто бывают неудачи во время этого ритуала привязки?
– В половине случаев. Это очень тонкая настройка магий. В случае удачи два человека оказываются объединены общим делом на всю жизнь.
Дело достойное, но у меня сердце сжимается от страха за этого малознакомого парня.
– У тебя получится, – бормочу я лишь бы что-то сказать.
– Получится, – твёрдо говорит Кестер.
И я снова вспоминаю о подслушанном разговоре.
– А есть какие-то способы подготовки, чтобы наверняка получилось?
– Только совместные тренировки.
– И никаких эликсиров, снадобий, которые могли бы помочь?
– Есть, но они запрещены.
– Ты считаешь их опас…
– Да, – обрывает меня Кестер на середине слова. – Даже не думай узнавать о них и кого-либо расспрашивать. Вылетишь из Академии мигом.
Ничего себе. Я должна ему сказать. Только как начать? Вот так прямо: «Твой дядя хочет подлить тебе такое зелье. И твоя невеста сделает это за завтраком». А почему бы и нет?
Мы уже подошли к общежитию. Насколько я знаю правила, парням в женское крыло доступ запрещён, и я протягиваю руки, чтобы забрать учебники.
