– Что вы в меня уставом тычете? – брезгливо кривил губы нисс Дрэггонс, и нервно теребил узел шейного платка перед лицом троицы, что ввалилась в мэрию с целью пресечь планирующееся безобразие. – Законы, правила… Положено, не положено… Но есть ведь еще и логика! Что конкретно вы предлагаете? На постройку здания новой гостиницы не хватит ни времени, ни суммы, что осталась… кхм… что выделили на организацию мест для проживания конкурсантов. Да и зачем городу муниципальная гостиница? У нас уже есть одна, – мэр сделал паузу, бросил выразительный взгляд на нисса Слоувея и напомнил: – Частная, у ниссимы Сайрены. И гостиница эта почти всегда стоит пустая! Предлагаете мне бросить деньги на ветер? Построить временные бараки? На что они городу? Бездомных со всей округи собирать? Уж лучше привести в достойное состояние подведомственные вам учреждения…
Начальник полиции неуверенно попытался намекнуть, что зданию городской больницы тоже ремонт не помешает, но мэр Дреггонс поморщился и, хлопнув пухлой ладонью по столу, пресек дальнейшие возражения:
– Больницу ремонтируй, не ремонтируй, просторнее она от этого не станет! Туда все конкурсанты только стоя влезут! А это жалобы… комиссии… Нет уж! Потерпите пару недель! Уплотнитесь… Зато потом будете наслаждаться тишиной и превосходным внутренним интерьером.
И теперь детектив, начальник тюрьмы, да и все полицейские разрывались между амплуа радушных хозяев и надзирателей, из последних сил стараясь не перепутать эти роли.
– Как у тебя получается управлять гостиницей, управляться с постояльцами и никого при этом не убить? – простонал Слоувей, прижавшись щекой к макушке жены.
– Спокойствие, Ференц, ты справишься, – ободряюще пробормотала Сайрена, расправила ночную сорочку на груди мужа и душераздирающе зевнула.
– Хоть кто-то в меня верит… – сонно пробормотал детектив и закрыл глаза.
Сознание его стало уплывать в страну грез, тело обрело легкость, а злополучный матрас недостающую ему мягкость. Под боком умиротворенно засопела Сайрена. Слоувей улыбнулся и наконец-то расслабился.
Из состояния блаженной полудремы его вырвали резко и безжалостно. Стеклянный снежный шар, что стоял со стороны Сайрены на тумбе у изголовья кровати, вдруг издал громкую мелодичную трель и ослепительно засиял всеми цветами радуги.
Супруги одновременно распахнули глаза и пару мгновений безмолвно наблюдали за безумной пляской разноцветных пятен на потолке и стенах их опочивальни. После чего Сайрена так же молча вытащила из-под головы подушку и водрузила ее на сигнальный артефакт. По комнате вновь разлилась благоприятная для ночного отдыха тьма.
Слоувей одобрительно крякнул и сдвинул собственную подушку, щедро делясь с женой половиной.
– Я поговорю завтра с Диком, – прошептала Сайрена, пристроив голову на выделенный уголок. – Мальчики должны шалить, но в следующий раз пускай он делает это днем. Вот помню, Хельмут в свое время…
Продолжения Слоувей не услышал, окончательно провалившись в сон. Да и у самой Сайрены на длинную тираду не хватило сил, и спустя пару мгновений она последовала за мужем.
ГЛАВА 6, в которой повествование тонет в клубах дыма
Груембьеррский вокзал был настолько пропитан атмосферой волнения и предвкушения путешествия, что, казалось, сам дрожал от возбуждения. Вибрировали блестящие рельсы, убегающие куда-то вдаль сквозь поросшие медуницей и мать-и-мачехой поля, подрагивали пахнущие креозотом шпалы. Мелко трепетал навес над платформой, которая в свой черед содрогалась, зажатая в стальной обхват двух бьющих копытом поездов – одного прибывшего из Вайтбурга, и другого, соответственно, убывающего в столицу Соларии.
