Я задумчиво кивнула. Я понимала, что Элен права. Однако мысль, что у меня нет надежды выйти замуж, уже так давно сидела у меня голове, что, казалось, стала частью меня самой.
* * *
Это убеждение зародилось много лет назад, после одного подслушанного разговора. Мне было семь лет, и в тот холодный ноябрьский день, придя из школы, я с нетерпением ждала папиного возвращения домой. Я приготовила для него сюрприз и надеялась, что этот сюрприз вызовет у него улыбку.
Наконец мне наскучило расхаживать взад-вперед по гостиной, я взяла с полки книгу и опустилась в папино кресло. Подобрав под себя ноги, я свернулась в клубочек с книгой в кожаном переплете с золотым тиснением, под которым скрывались любимые истрепанные страницы. Книг в нашей семейной библиотеке было много – папа считал, что каждый человек должен быть образованным, даже если в детстве он, как сам папа, не смог получить формальное образование, – но я уже в который раз перечитывала этот сборник народных и волшебных сказок. Для меня, семилетней, эти сказки были уже несколько простоваты, но среди них была моя любимая: «Поющий лягушонок».
Сказку о муже и жене, которые молились, чтобы Бог дал им ребенка, а когда вместо человеческой девочки получили дочь-лягушонка, начали стыдиться и прятать ее ото всех, я успела дочитать только до середины. Я как раз дошла до своего любимого места – когда принц слышит пение девочки-лягушки и понимает, что любит ее, несмотря на ее внешность, – и вдруг разразилась неудержимым смехом. Это папа прокрался в комнату и стал меня щекотать.
Я крепко обняла папу, а потом радостно вскочила и потянула его за собой через всю комнату. Мне хотелось показать ему скаты, которые я сделала по эскизам, нарисованным сегодня в школе.
– Папа, папа, иди посмотри!
Протиснувшись между вычурных кресел зеленого бархата и орехового дерева к единственному пустому углу гостиной, я подвела папу туда, где все было подготовлено для моего опыта. На мысль о нем меня навел недавний разговор за ужином о сэре Исааке Ньютоне. Мы часто говорили о Ньютоне за ужином. Мне нравилась его идея, что все во Вселенной, от яблок до планет, подчиняется одним и тем же неизменным законам. Не тем законам, которые пишут люди, а тем, что заложены в самой природе. Мне казалось, что в таких законах можно найти Бога.
Мы с папой обсуждали работы Ньютона о силе, действующей на движущиеся предметы, и о переменных, которые на нее влияют, – проще говоря, о том, почему предметы движутся так, а не иначе. Ньютон очень занимал меня: я подозревала, что он может помочь мне понять, почему у меня нога волочится, когда другие дети резво скачут на обеих ногах.
Наш разговор натолкнул меня на мысль. Что, если я проведу свой собственный маленький опыт – исследую ньютоновский вопрос о том, как влияет увеличение массы на силу, действующую на движущиеся предметы? Из деревянных планок, прислоненных к книжным стеллажам, можно сделать скаты разного наклона и пускать по ним шарики разного размера. Так я получу множество данных, которые можно будет потом обсудить с папой. После уроков я выпросила у Юргена, нашего домоуправителя, несколько деревянных планок и прислонила их к аккуратно сложенным стопкой книгам: по пять книг под каждый из четырех скатов. Больше часа я возилась с ними, добиваясь совершенно одинакового наклона, и наконец решила, что к нашему с папой опыту все готово.
