Трамвай-призрак - страница 3

В один из погожих дней произошло то, что когда-нибудь должно было случиться: во дворе появился участковый с понятыми и направился прямёхонько к Лидии Максимовне. На ту беду она управлялась в своём сарайчике и не могла увильнуть от нежелательной встречи. Да и где тут спрятаться? Как могла, тянула время, хотя надеяться было не на что. Начищенный самогонный аппарат стоял, как назло, посреди коридора на табурете.

– Что я такого сделала? Живу скромно, на пенсию, работаю в ночные смены. Начальство не жалуется. Премию выдали к Первомаю.

– Всё это очень хорошо, – негромко произнёс милиционер. – Но поступил сигнал, что вы незаконно производите в домашних условиях спиртные напитки. Есть постановление на обыск. Пройдёмте в дом.

Слёзы хлынули из глаз Максимовны.

– Да делайте что хотите. Нет у меня ничего!

А сама, ослабев ногами, присела на скамеечку у двери, безвольно кинув руки на колени. Участковый настойчиво предлагал ей зайти первой. Помедлив, она поднялась, стараясь оттянуть тот момент, когда её уличат в преступном действии. Перешагнула порог. За ней, теснясь, ввалились «вражины».

В кухне было чисто и уютно, пахло свежесваренным борщом, заправленным чесноком. На большом табурете, где должен был находиться виновник визита представителя власти, ничего не было. Лидия Максимовна почувствовала, как сильно забилось сердце, потом оно замерло. Ничего не понимая, она выпила воды из кувшина, стоящего посреди стола.

Участковый заглянул за шторку в душевую с пристроенным туалетом, шагнул в жилую комнату, похлопал дверцами шкафов. Проверил ещё раз. Осмотрел и сарайчик. На прощание козырнул:

– Извините. Распишитесь. Сигнал был ошибочным. До свидания.

Оторопевшая хозяйка проводила незваных гостей и захлопнула калитку.

На ступеньках своей квартиры стояла, загадочно улыбаясь, Евгения Романовна:

– Лида, не переживайте, всё хорошо. Зайдите ко мне.

– Да не до гостей мне сейчас. Пойду валидол приму да полежу. Что-то мне не по себе. Голова кружится.

– Зайдите-зайдите. Очень прошу. Вам сразу станет легче.

С неохотой, тяжко вздохнув, Максимовна шагнула за соседкой в её небольшую кухню. В старом фонде коммуналок прихожая зачастую совмещалась с кухней, а душевая или небольшая ванная с унитазом находилась тут же в углу, за клеёнчатой шторой или фанерной дверцей.

Рядом с кухонным столом на венском стуле что-то возвышалось, накрытое старой скатертью. Евгения Романовна, протиснувшись в тесной кухоньке мимо соседки, жестом фокусника сдёрнула ткань. И перед взором изумлённой Лидии Максимовны предстал её самогонный аппарат. Хватая ртом воздух, она медленно переводила взгляд то на свою спасительницу, то на сияющий источник личного дохода.

– Это как, что это? Я не понимаю. Это вы… сквозь стену?.. – медленно проговорила она, бледнея, и глаза её испуганно заморгали.

Торжествующая Евгения поманила Лидию за собой, откинула шторку, ведущую в ванную комнатку, и показала маленькую тонкую дверцу, которая, оказывается, соединяла их квартиры.

– Она была здесь всегда, вы её не видели. С вашей стороны два слоя клеёнки, они плотно прилегают к стене и держатся на паре тонких гвоздиков. Наверно, когда-то здесь жила одна семья на две квартиры, и, возможно, это был чуланчик. Я, когда поняла, что вам надо помочь, вспомнила про эту дверцу. Еле успела.

К Максимовне постепенно возвратился румянец, губы порозовели. Она задумалась. Евгения Романовна присела в потёртое кресло и приготовилась к дальнейшему приятному диалогу со спасённой. Но первая же фраза, произнесённая Лидией Максимовной, заставила её вскочить.