Я почему-то представила нас Браном на кладбище, с мешками и лопатами в руках. Увы, черные копатели часто разрывали свежие могилы, чтобы добыть ценные зубы василисков или крылышки фейри… Я с подозрением уставилась на Брана: чего я еще о нем не знаю?
— Вэл, ты явно подозреваешь меня в чем-то непристойном, — догадался он. — Но поездка касается исключительно сердечных дел. И ты как хозяйка брачного агентства просто обязана помочь.
— А до утра подождать нельзя?
— Нельзя! — отрезал Бран. — Проводи няню в комнату Рози и собирайся.
Я с сомнением поглядела на гномиху, та подбоченилась.
— Я воспитала трех отпрысков баронета! Не говоря уже о собственных детях! И если бы вы не устроили мне ледяной душ, я бы предоставила рекомендации, но теперь они, увы, размокли.
— Я могу поручиться за мадам Пирип, — встрял Бран. — Мне ты веришь?
Вопрос застал меня врасплох.
— Какой же ты неугомонный, — проворчала я, смиряясь со своей судьбой. — Ищешь горячую тему для новой статьи?
Статья «Я спросил у ясеня» вышла в газете два дня назад и, судя по тому, что ее обсуждали даже торговки на рынке, имела успех. Теперь Бран не отвяжется.
— Да, — не стал юлить он. — Я получил повышение и собственную рубрику: «Хроники одинокого сердца». Буду рассказывать о твоем агентстве. Да и тебе реклама не помешает.
Ну хитер! Но злости я не ощутила: каждый зарабатывает как может, тем более это обоим на руку. Оставалось надеяться, что работать по ночам придется нечасто.
— Жди, я скоро, — простонала я и виновато улыбнулась надутой гноме. — Прошу за мной. Я постелю вам на кресле в спальне Рози.
— На кресле? — возмутилась гнома.
Да, неудобно-то как получается. Пока предоставлю няне свою кровать, а потом что-нибудь придумаю…
— Уважающие себя гномы спят только на полу! — закончила мадам Пирип, и я с облегчением выдохнула.
Я накинула простое платье, надела удобную обувь, заплела косу. Наскоро объяснила няне, где стоит вода и как включить ночник. Рози обычно спит крепко — громом не разбудить.
— Иди-иди, милая. — Мадам Пирип, приглядевшись к спящей птахе, сменила гнев на милость.
Она поправила одеяло на Рози, укрыла ее босую ножку, прошептала что-то нежное на гномьем языке. Ко мне гномиха была строга, но детей любит, я бы почувствовала фальшь. Я оставила с ней Рози с чистым сердцем.
Бран поджидал меня в самоходке, даже успел ее завести. Повозка дрожала и кряхтела, и, наверное, перебудила половину улицы. Я скорее юркнула на заднее сиденье, молясь, чтобы никто из соседей меня не увидел. Что они подумают о благовоспитанной вдовушке? Сначала отправляется на праздник под ручку с мужчиной, теперь уезжает куда-то посреди ночи.
Самоходка сразу рванула с места.
— Введи меня в курс дела! — Я пыталась перекричать ветер, но он относил слова в сторону — Бран меня не слышал.
Разберемся на месте. Мы ехали недолго и скоро оказались в квартале, где стояли мрачные кирпичные дома с узкими окнами, почти не пропускающими свет. В таких селились василиски.
— Жди! — бросил Бран.
А сам спрыгнул на землю и скрылся в темном подъезде. Оставшись одна, я поежилась. Со всех сторон меня обступили дома, в которых не горело ни одно окно. И тихо, как на кладбище… Тьфу, привязались же мрачные мысли!
К счастью, скоро послышались уверенные шаги, а секундой позже на улицу вышел Бран.
Он нес на плече объемный мешок.
— Бран? Это?..
Он осторожно сгрузил поклажу на сиденье, пристегнул. Вытер пот со лба и дернул рычаг.
