Огонь сдвинулся вперёд, привлекая внимание к скользкой стеклянной крышке с покатыми краями.
– Я не могу, – еле слышно всхлипнула Полина, поднявшись и посмотрев в темноту далеко внизу.
Огонь сдвинулся к стене, показывая на зарешёченную вентиляционную отдушину.
Полина напугано покачала головой.
Огонь потух.
Девушка всхлипнула и, забыв, где стена, а где пропасть, опустилась на корточки, где стояла, нащупав рукой комки пыли на дереве.
– Пум, пум, пум-пум, пум, пум, пум-пум…
Кто-то, беззаботно напевая в тишине, прошёл мимо.
Пока она шастала, наступило утро. Самые старшие поднимались в пять утра, старческая бессонница. Полине не хватило духу, позвать обладателя голоса.
Огонь рассчитывал увести её по отдушине, а теперь, когда его могли увидеть, он просто исчез.
Пение заглохло за поворотом. Огонь снова загорелся на уровне верхней полки шкафа, на котором стояла Полина. Она поспешно начала спускаться, пока он не передумал.
Запыхавшись, девушка бегом кинулась обратно, бесшумно отталкиваясь от камня шерстяными носками и останавливаясь, чтобы заглянуть за угол.
Умудрившись прошмыгнуть незамеченной, она затворила дверь своей комнаты и устало привалилась к ней саднящей спиной, сползая на пол. Хотелось спать.
Опомнившись, Полина с ужасом посмотрела на себя – с ног до головы в комьях серо-чёрной пыли. Так испачкаться во всей башне Воды, даже прокатившись по лестнице с самого верха до самого низа, была мало шансов. Полина торопливо разделась, но пыль была везде, она попала в ожоги и царапины и вклеилась в них, смешавшись с сукровицей. Девушка поспешила к журчащему ручейку в стене. Ледяная.
Полина резко провела по плечу и чуть не взвыла. Стоя на коленях, заглянула в окно – снаружи повсюду сновали, если можно так выразиться о черепашьей суете, старики в застиранных рясах. Путь к ваннам и бассейнам с тёплой водой закрыт.
Чтобы разогреть воду, нужен огонь, которому тут взяться неоткуда. Утомлённая Полина села на пол.
Июль, 10
Посидев немного, Полина окончательно закоченела. Разглядывать своё тело, почёсываться и ждать постыдного разоблачения было удовольствием третьего сорта.
Девушка отшвырнула в сторону коврик и решила попробовать что-нибудь сделать.
Она протянула руки к воде – ручей перестал стекать вниз, вытянулся, подбираясь навстречу. Полина изогнула одну из протянутых рук, сворачивая водяную змею кольцами на полу перед собой. Примерно через полчаса у неё получилась этакая круглая ванна без бортов. Вода была холодной. Девушка опасливо опустила руки.
Форма держалась. Теоретически её можно было разогреть движением, но это могло занять уйму времени, да и если ускорять такое количество воды, какие были гарантии, что она удержит эту массу, а не выкинет, к примеру, в окно или не затопит башню. Затопить башню воды, даже местные за такое по головке не погладят.
Полина, вздохнув, подняла смерч, вращая его всё быстрее. Когда руки устали от однообразных движений, коснулась формы пальцем, проверяя температуру. Сейчас она больше напоминала реку летом, чем подземный источник из ледника, но назвать её тёплой язык не поворачивался.
Полина вздохнула, собираясь с силами. Снова рискуя обрушить поток на нижние этажи, шагнула внутрь, ценой закушенной губы подавив желание закричать.
Водная масса носилась вокруг, жесткой щёткой проходясь по коже. Минут через пять девушка погрузилась в оцепенение, перестав чувствовать холод. Вода могла действовать на неё не хуже, чем она на воду. Полина была заворожена её движением, абсолютно спокойна и сосредоточена, как и хотел Стахий. Она могла бы удерживать этот смерч из воды вечно.
