Девушка перестала дышать и позволила воде полностью укрыть себя. Жидкость была в ушах и носу, просачивалась под омертвевшую кожу, отчасти сдирая её.
Когда в комнату вошли лучи солнца, Полина опомнилась и спустила воду, размазав её плоским блином по полу. Оказаться снова на суше было не так уж приятно. Заворачиваясь в махровую простынь, показала блину пальцем на ворох грязной одежды на полу. Блин послушно переполз, проглотив комбинезон, носки и безрукавку и принявшись вращать их в прозрачном барабане.
Вытершись и одевшись, Полина выловила свою пижаму, служившую по совместительству как экипировка для вылазок, и вывесила сушиться в окно. Днём многие открывали окна и вывешивали что-нибудь проветриться. В башне Воды было сыро.
Так и не поспав за ночь, девушка спустилась в Трапезный зал и заняла место рядом с поварихой Машей, невысокой полненькой женщиной лет сорока с небольшим, одетой, как положено поварам, тщательно и чисто, в синее платье застёгивающееся спереди на пуговицы и длинный белый фартук поверх; Сафико всегда привлекает внимание, это сейчас некстати, тут на Полину не пялились, сама она исчерпала интерес к своей персоне, её история больше не была новостью. Можно было спокойно поесть, есть очень хотелось, хотя едой не компенсировать отсутствие сна.
Сафи прошла за спиной, мимоходом проведя рукой по её мокрым волосам.
– Водные процедуры?
Полина вовремя успела отхлебнуть чаю и только кивнула в ответ с полным ртом.
– Не хочешь сегодня прогуляться? Я попрошу Захара отпустить тебя пораньше.
Полина снова кивнула, улыбнувшись.
– Ну, хорошо, – Сафи, с интересом посмотрев на неё, одарила согревающей улыбкой и, отобрав из рук надкушенный бутерброд, вышла из зала.
Захар собственно не так уж и много от неё хотел в этот день, наверное, накопились врачебные дела. Девушка должна была не дышать три минуты. Это даже люди могут. Полина выполнила задание с первой попытки и была свободна.
Через полчаса Сафи появилась с большой сумкой, и они вышли из Храма.
По эту сторону моста Полина бывала нечасто, раза два, не больше, не считая дня, когда её только привезли. На площади часто гуляли люди, из Храма можно было разглядеть светлые фасады аккуратных домиков с другой стороны и фонтан. Дома были похожи, на первую сотню метров от Храма они все были такими светлыми и двухэтажными с треугольными крышами, трубами и коваными флюгерами. Вокруг каждого такого дома на метр с каждой стороны рос газон, и был, по крайней мере, один фонарь и лавочка. На следующие метров двести располагались дома на этаж выше и на тон темнее. У них были плоские крыши, на которых были разбиты клумбы, иногда росли даже плодовые и декоративные деревца. Дальше до самых огородов поднимались тёмно-коричневые дома в четыре этажа, снова треугольные крыши были белого цвета, как и большинство рам небольших окошек, хотя не так уж редко встречались рамы серые, похожие на пластиковые недешёвые стеклопакеты. Это была самая молодая часть города, и она обновлялась. Здесь между домами проходили зелёные скверы. Как рассказывали, в одной части города, среди четырёхэтажных домов, пробегал ручей под названием Гость. Рядом с ним особенно любили селиться адепты Воды.
Полина с опаской покосилась на большую матерчатую сумку на плече подруги.
– Ничего не собираешься поджигать?
Сафи рассмеялась.
– Не каждый же день! Не-е-ет, – протянула она, улыбаясь, – там лишь немного еды и полотенца.
