Нежное, доброжелательное лицо Сафико приобрело резкий, проницательный вид, аккуратный носик вдумчиво втянул ночной воздух и пару раз дёрнулся, будто дегустируя его. Третий небрежно кивнул всей головой на тропинку, и сам двинулся туда. Он шёл, деловито размахивая руками и широко ставя шаг, чёрные брови напряжённо изогнулись, делая лицо старше.
Должно быть, он из тех, кто выглядит старше своих лет. Полина неуверенно шла следом, обняв себя руками и вытягивая рукава свитера. Если бы она не знала, какая Сафико на самом деле, не догадалась бы о подмене – так подруга казалась даже более реальной, не такой идеальной, приземлённее. Полина робко догнала Высшего адепта, подавляя желание по привычке схватить Сафико за руку.
Спина в светло-голубом стала прямой как палка и такой же несгибаемой.
– Сильно я себя выдаю? – усмехнулся он, полуобернувшись.
Полина вздрогнула. Простая проницательность или читает мысли? Девушка сглотнула комок в горле – не говорить того, что думаешь – практика распространённая, другое дело не выдавать себя в мыслях.
– Мда, – протянул он, вздохнув, – мы всю жизнь привыкаем к своим телам, тем или иным образом вписывая их в окружающую среду, и вот уже не изжить привычку сгибаться, входя в дверь, закидывать ногу на ногу садясь или сутулиться, чтобы не зацепиться за что-нибудь…
– Это всё из-за низких люстр, высоких порогов и тесно расставленной мебели, – пробормотала Полина, глядя под ноги.
Сафико встряхнула плечами, будто бы платье тесновато, ничего подобного – тесновато тело:
– У многих одинаково низкие люстры и высокие пороги. Вот мы с тобой, к примеру, росли вместе…
Полина насторожилась.
– …и сейчас идём по одной и той же тропе в лесу… – он оборвал мысль, потеряв интерес к разговору и снова вдыхая ночной воздух.
Полина поёжилась, робко следуя за Высшим адептом в почтительных трёх шагах. Из-за поворота тропинки, вышедшей из леса на протяжённую поляну, показалась маленькое поселение, совсем небольшая деревенька. Несколько домиков, десяток от силы, на удивление справные и свежеокрашенные, возведённые на полуметровом фундаменте в окружении скромных цветников. Дома выстроились в две линии шашечным порядком. Людей видно не было. Хоть и не очень темно, но поздно. Третий прижал к губам палец, требуя тишины.
Повторился протяжный вой вдали. Сафико пригнулась, подавшись вперёд, и дала знак следовать за собой.
Обступившие садики травы росли привольно и высоко. Согнувшись пополам, Полина кралась за еле различимым голубым подолом, раздвигая ладонями шуршащие сухие стебельки. Сафико по-звериному бесшумно продвигалась вперёд, хотя напряжённо подёргивающийся нос, скупые мужские движения… это была совсем не Сафико, и Полина перестала воспринимать существо, ведущее её, как Сафико. Это был другой, чужой человек, лишённый многого человеческого. Наверное, такие, как он, должны думать, что не лишены, а избавлены.
Узкая рука неожиданно и цепко схватила за запястье, уводя из травы за серенький деревянный забор. Полина даже не вскрикнула, как тряпичная кукла смирно снося любое обращение. Третий, проволочив её до выкрашенной в красный двери, не размениваясь на слова, легонько подтолкнул внутрь. Полине показалось, что в спину ударили кочергой. Не удержавшись, она свалилась на четвереньки, в локти будто вбили две здоровые иголки – Третий, не дав опомниться, сцапал за шиворот, подняв одной рукой и водрузив на ноги. Полина обиженно шмыгнула, потерев локти под свитером.
