Тревожная Балтика. Том 2 - страница 2

– Да.

– Это он так эспээсэвцев вызывает. Пока все. Побудь здесь, а я к радистам зайду, – Андропов прикурил сигарету и юркнул за дверь.

Услышав условный стук, радист Лукин бросился отворять дверь желанному гостю, одарил восклицанием и хлопками по плечу. Командир отделения радистов, под чьим формальным началом находился Андропов, а теперь и Мирков, старшина 1-й статьи Лукин был не только старшим по званию и должности среди четверых радистов корабля, но и по сроку службы. Он призывался на полгода позже Андропова, но это не помешало их дружбе, о которой знала вся команда.

– Ты один? – спросил Андропов и направился к свому насиженному месту у железного стола. Горел приглушенный свет, играла музыка.

– Да. Все на палубе работают. Я отослал всех, а сам музыку слушаю, – сел рядом, с наслаждением вытянул ноги, обутые в шлепанцы. Приятное лицо Лукина украшал ровный нос да улыбчивые пухлые губы. – Ну что, привел молодого? Какой он?

– Да какой, старше тебя, – Андропов сообщил новость другу.

– Да… – протянул тот невесело, поведя подбородком, однако нисколько не смущенный. – Но это дела не меняет; служба есть служба. Не мы ее выдумали. Нам позарез нужен молодой на бачок, а то Шикаревский один тащит, ему тяжело, а Шайдулин потихоньку начинает сачковать. Его призыв уже не бачкует, а он с «карасями» возится, и, конечно, его это унижает.

– Ведь ты же знаешь, мы не бачкуем, тем более, что он – старшина!

Это не понравилось Лукину, он повысил голос.

– Старшина-а… старшина-а… – передразнил друга. – Ну так и что, что старшина? Раз молодой – должен бачковать, как все! Да и братва не допустит, чтобы кто-то нарушал существующий порядок. Все прошли через это, и он должен пройти. Таков закон, дружище. Да… его просто уважать не будут – нам пассажиры не нужны… Чи не звание – старшина… Ну так что, если ему лет больше? В свое время не прошел службу, значит, должен пройти сейчас, если собирается у нас остаться!

Андропову это было не по душе; не желая ссоры, он тут же сменил настрой разговора, улыбнулся.

– Чего ты на «годка» рычишь? А то сейчас… – резко вскинул руку над головой и устрашающе вытаращил глаза, – как дам, будет больно, – засмеялся. – Лучше сообрази поесть, у тебя всегда что-нибудь вкусненькое припрятано!

Лукин встал, поискал в столе.

– У меня Шикаревский старается… Каждый день то масло приносит, то копченую колбаску из холодильника тащит. Как он это делает… даже не знаю, – радист выразил улыбкой одобрение ловкости подчиненного.

Из железного ящика он вытащил съестные припасы, и друзья принялись есть.

В каюте Мирков неспешно рассматривал переборки, шкафчики и стол. После бурлящего кубрика тихая уютная каюта казалась монастырской кельей, где некого бояться и не от кого прятаться при отбое. В долгожданном уединении так и просидел до прихода сослуживца.

Заслышав звонок, потянулся к защелке, впустил сытого и довольного Андропова. Тот тронул Александра за плечо:

– Ты чего здесь сидишь? Иди в кубрик, знакомься с командой. Давай, не сиди. Тебе служить с ними. Я свое уже оттрубил. Я сейчас уже не служу; я давно дома!

Мирков подчинился. Прикрыл дверь и неспешно спустился вниз. Настороженно прошел по безлюдному коридору и робко проник в кубрик.

Известие о новом, не прослужившем и года эспээсовце, носящем звание старшины, мигом разнеслось по кораблю и стало новостью номер один. «Годки» знали, как поступать с самым меньшим призывом, но звание и к тому же возраст новичка ломали сложившиеся представления о «карасях».