Тося как с сорок шестого года пошла по линии мвд, так и осталась. Это Дина у нас стала педагогом и быстро взбиралась по партийной лестнице. И только у неё из нас троих была своя семья.
Тося все разговоры на эту тему сворачивала и ссылалась на опасность своей работы. Я отшучивалась, что у чекиста сердце должно молчать.
Но моё не молчало. Моё долго и предано любило. Сашка был высоким, смешливым парнем. Война нас всех заставила повзрослеть. Но он умел смеяться так... В карих глазах загорались искры. И становилось словно теплее. Высокий и широкоплечий, он всегда мог загородить меня от любого ветра. Он был первым и единственным мужчиной в моей жизни. Ещё в Берлине, в сорок шестом, молодой капитан пригласил меня на танец. И, кажется, в том вальсе я прокружилась долгие годы.
Отношений мы не афишировали. Судьба к нам благоволила. Даже переводы нас не разлучали.
- Зайди ко мне, - шепнул он мне, помогая снять пальто у общей гардеробной.
Я зашла при первой возможности, понимая, что раз просит зайти сейчас, на службе, значит дело серьёзное.
- Аня, я думаю, ты должна это узнать от меня и сейчас. - Саша заметно волновался, что меня насторожило. - Я скоро женюсь.
- Что? А невеста знает? - сначала мне показалось, что это он так собирается сделать предложение. Всё-таки вместе мы двенадцать лет.
- Знает. И вчера ответила согласием. - Прозвучало для меня громом. - Я женюсь на Ульяне Соболь.
- Это дочь замминистра... - начала я.
- Да, именно она. Возможно, мне предстоит перевод в другую республику. - Опускает голову Са... Александр Николаевич.
- Конечно, предстоит. В ту, где будущий тесть замминистра. - Делаю я шаг назад. - Ну... Удачи, счастливой семейной жизни и взаимной любви, Александр Николаевич.
- Ань, не дури. Ты прекрасно знаешь, что ни о какой любви речь не идёт. - Схватил он меня за руку. - Между нами это ничего не изменит.
- Ты так думаешь? Уже изменило. Вот скажи, сколько ты увивался за девушкой, прежде чем сделать ей предложение? Явно не день и не два. И всё это время ты врал. А сейчас... Товарищ полковник, а какую роль в этом спектакле вы отвели мне? - наверное, только те несколько лет, что я прожила под маской фройляйн Анни, позволили сейчас удержать и лицо и голос.
- Хватит драму устраивать на ровном месте. Аня, ты же у меня умница. Сколько лет я уже в полковниках хожу? И продвижения не предвидится! - сделал шаг ко мне он. - А ты и я... Мы же сможем, мы будем по-прежнему вместе!
- В генералы захотел? Вот так? - усмехнулась я. - Ну так хоть достойно себя веди. А то тесть за шашни на стороне погоны в клювике не принесёт. И держись от меня подальше.
- Да что с тобой? Мы с тобой войну в разведке прошли. Никто ничего не узнает. Да даже кабинет у меня не слушается. - Всё ещё пытался меня убедить уже бывший мужчина.
- А я не для того с восемнадцати лет в разведке, чтобы от чужой жены прятаться, когда с её мужем ей рога наращиваю. - Вышла я из кабинета.
- Что-то вы сегодня задумчивы, Анна Тимофеевна, - спросил меня за обедом наш руководитель. - И на совещании словно не с нами были. Что-то тревожит?
- О жизни думаю. - Ответила я.
- Не поделитесь мыслями о жизни? - очень задумчиво посмотрели на меня.
- Жизнь как река, всё говно к берегу прибивает. Обидно, что берег этот мой. - Как бывший фронтовик, наш генерал ценил иногда такую нарочитую грубость.
- Ну... Анна Тимофеевна, что ж вы так... Некультурно, - засмеялся он.
