Стоя у окна детектив занимался утренней разминкой с небольшой кривой штангой, и между делом, по-привычке рассматривал людей входящих и выходящих из гостиницы, на парадный вход которой выходили окна его офиса, тренируя память, запоминая их внешний облик и одежду. В это время зазвонил телефон. Гриша взял трубку, на экране горело «номер не определён»:
– Алло, слушаю вас внимательно? – ответил Григорий.
– Привет дружище! – Брянский узнал голос своего знакомого антиквара Ивана Ивановича Нагенса, его антикварный магазин «Старый сундук» находился в этом же здании на первом этаже. – Уже на работе? Заходи ко мне кофейку попьём.
Гриша поприветствовал приятеля и через несколько минут спустился в магазин. Нагенс занимался сигаретным бизнесом, имел деньги и от рекламы известного табачного производителя «Philip Morris» и несколько ларьков на автобусных остановках по Брянску, а также оптовый склад сигарет, что приносило ему постоянные неплохие доходы. В своём большом двух этажном доме, на первом этаже он держал продуктовый магазин с весёленьким названием «Сытый кот», скоре всего, чтобы самому далеко не ходить за продуктами, так как поесть Иван Иванович любил сытно и вкусно. Для души же Нагенс занимался русской стариной, держал один из первых антикварных магазинов в городе Брянске, скупал у населения и перепродавал старые вещи, всё начиная с монет, икон, картин, фарфора, старинных церковных книг и дворянской мебели, до самоваров, лаптей, старых рушников, прялок и другой деревенской всячины. Так же он арендовал торговое место в городе Москва, на Вернисаже в Измайлово, куда возил по выходным особо ценные предметы. Магазинчик «Старый сундук», как и другие подобные антикварные лавочки, представлял собой малый лубок народного творчества, где на 15 квадратных метрах смогли каким то причудливым образом уместиться стеклянные витрины с монетами, царскими банкнотами, медной славянской пластикой и православными плашками с библейскими сюжетами жития святых и крестами с перегородчатыми многоцветными эмалями, шкапами с фарфором: вычурной дворянской посудой, статуэтками и китайскими вазами, старинными медными и серебряными самоварами разных размеров и форм, украшенных штампами медалей выставок его императорского двора фабрики братьев Баташовых и еже с ними. Здесь же на стенах висели в старинных резных киотах старообрядческие и православные иконы различного письма и размера, на золоте и серебре, с ценниками от десяти и до трёхсот тысяч рублей. Тут же со стен свисали старо-тканные рушники и плетёные из лыка лапти, расшитая крестьянская рубашка и парадный френч полковника царской армии. А ещё и матрёшки, гжель, дымковская игрушка и другие замечательные вещи. Словом музей да и только. Здесь же в магазине работали две продавщицы, немолодые уже, но ещё привлекательные особы гувернантской наружности, пропитанные нафталином, которых Нагенс несколько лет натаскивал определять подлинность и стоимость антиквариата и потому дорожил ими наверно больше чем своей молодой женой. Продавщицам же он доверял полностью и бесповоротно, они были не раз проверены на порядочность и лояльность, что бы не купили чего-нибудь помимо магазина и мимо кармана хозяина. Женщины получали хорошие оклады и имели премиальные с выгодно купленной или проданной ими вещи, выглядели вполне довольными текущей жизнью, служили у Ивана Ивановича уже по семь-десять лет и о другой доле не мечтали.
