Присоединиться к нам она отказались:
– Я буду ждать Юру. Можно пока полежу немного?
Наше тихое застолье было нарушено, потеряло интимность. Часа через полтора в дверь позвонили. Пришёл Сергеев, а с ним человек пять казаков в фуражках и портупеях. Я опешила.
– Юра, надо было предупредить, что ты придёшь не один. У меня гости, свои разговоры. Если согласны на чай – заходите.
– Хочешь сказать, мои друзья тебе не ко двору? – весьма агрессивно заявил бесцеремонный гость. И совсем уж громким голосом: – Ира, собирайся! Пойдём в гостиницу!
Ушли, бросив холодное «пока» на прощанье. А я и не очень-то расстроилась. Хотя… побыть, поговорить с Ирой мне очень хотелось.
Через какое-то время снова звонок в дверь. Открываю – на пороге атаман волгоградского округа Бирюков Александр Алексеевич.
– Простите, я немного опоздал. А где остальные?
– В гостиницу ушли, Александр Алексеевич. От чая отказались.
– Ну что ж, пойду догонять.
Мои гости сразу повеселели. Володя Овчинцев не смог скрыть удивления:
– Татьяна, а ты с характером! Не стала прогибаться под нахала и правильно сделала. А Сергеев-то каков! Чуть что – и в штопор!
– Перед Бирюковым неудобно…
– Он умный человек, поймёт.
Такая вот история!
Позже я написала Ире письмо, отправила наши новые книги, но ответа не последовало. Мои объяснения с извинением, считай, не были приняты. Вольному воля! Но, ей-богу, лучше бы я тогда приняла этих казаков! Как ни раскладывай пасьянс – итог неутешительный! Не зря мне крёстная всегда говорила: «Сначала подумай, а потом сделай».
– Ира! – кричу я «через тысячи нас разделяющих вёрст», – будь счастлива!
С ейчас он солидный семидесятилетний писатель – Алексей Иванович Кучко, а тридцать пять лет назад, как мы Васька с Танькой, так и он – Лёшка. Правда, фамильярно друг к другу мы всё же не обращались: Таня, Вася, Лёша, но никоим образом: «Эй, Дунька, квасу принеси!»
Дружили с конца 70-х, вместе ездили на всякие литературные семинары, встречались на студии. И старшее окружение у нас было общим: Иван Петрович Данилов, Александр Михайлович Иванов, Александр Васильевич Максаев, Лев Петрович Колесников…
Легко нам дружилось, потому что нечего было делить, хитрости не было, соперничества, умничанья. Лёша по изначальной сути – технарь, мастер на все руки. Он и полку повесит, и утюг отремонтирует, и житейский совет даст. И в беседе хорош – не заорёт, не завизжит. Литература и журналистика – вторая его ипостась. Она ему нелегко давалась, через сопротивление некоторых писательских начальников, тоже ничем особо не блеснувших. Но плод, как говорится, созрел однажды, и сразу всё пришло: книги, членство в Союзе писателей, премии, награды. Сейчас Алексей Иванович уважаем даже барменшами писательского буфета Леной и Людой, а это кое о чём говорит. Они в людях разбираются.
Когда мы жили в Волжском, а Лёша на ул. Казахской Советского района Волгограда, расстояние между нами было нешуточное, но мы ездили, перемогая до пяти пересадок. Чаще ждали Алексея к себе, особенно в дни, когда я на пару дней вырывалась с ВЛК. Нам и вдвоём было хорошо, но хотелось чуть больше праздника, чем сидение наедине в привычной домашней обстановке. Кучко праздника добавлял не только своим присутствием, но и особым гостинцем, который приносил с собой – чекушкой чистейшего спирта. При озверевшем сухом законе это был ещё тот бонус!
