Всё время, пока они с Кирам завтракали, Тарш посматривал на своего раба, размышляя, что же эдакого произошло ночью с Касисом, отчего тот пребывал в таком подавленном состоянии. За эти дни он успел так привыкнуть к своему слуге, и его интерес был вполне искренним.
Касис в течение всей трапезы стоял, понуро повесив голову, не смея поднять на хозяина глаз. Тарш заподозрил неладное.
– Спасибо за заботу обо мне, господин. – похоронным голосом поблагодарил слуга. – У меня всё хорошо.
Тарш сильно засомневался в искренности слов раба.
– Кирам, милая, ты не хочешь прогуляться по саду? Тебе ведь разрешено гулять в саду?
– Когда я была служанкой госпожи, да, но только с ней или по её поручению. Теперь я принадлежу тебе, господин, и не могу находиться там без тебя. – робко пояснила девушка.
– Возьми. – он снял с шеи шнурок с маленьким золотым ярлыком и протянул ей. – Наденешь, и если кто спросит, скажешь, что ждёшь меня. Мне дозволено там гулять. Нам надо, – он строго поглядел на Касиса, – поговорить. Наедине.
– Да, господин. – пискнула она, надев шнурок на себя и закутавшись в накидку, змейкой скользнула мимо застывшего Касиса к дверям.
– Рассказывай. – предложил поделиться печалью Тарш, едва дверь за ней закрылась. – Что не так?
– Вот. – немного помявшись, Касис развязал свой тощий кошель и выложил перед хозяином серебряную монету. Отошёл назад и виновато опустил голову.
– И что это значит?
– Прости, господин, я не смог.
– Не смог, в смысле не нашёл нужный дом?
– Я так не могу, господин. – сделав ударение на слове «так», оправдался Касис.
– А, – Тарш, кажется, начал догадываться в чём дело, – первый раз? Так и надо было объяснить хозяину дома и он подобрал тебе нужную девку. Что сложного?
– Господин, ты неправильно…
– Что ты заладил господин, да господин. – перебил Тарш. – Раздражает. Мы же вроде договорились? А ты опять через каждое слово. И эта, – он кивнул на дверь, в которую выпорхнула Кирам, – господин, господин. – он сделал недовольную мину и неожиданно для себя самого пожаловался. – А сама как горный ручей зимой. – и подмигнул.
Касис вспыхнул.
– Значит так. – Тарш сгрёб монету со стола. – Столько тебе не надо, кутить ты всё равно не умеешь. Будешь посещать девок через три дня на четвёртый. Никаких но, – он пресёк возражения в зародыше, – я сказал, будешь. И всё сделаешь как надо. Мне нужен здоровый помощник, – он старался не называть Касиса рабом, – а не изнывающий от похоти смерд. Да и мне так будет спокойней, зная, что ты спишь в своей комнате, а не подслушиваешь, как мы тут развлекаемся. Начнёшь сегодня же. Понял?
– Да. – обречённым голосом подтвердил Касис, впервые за время разговора подняв глаза на хозяина.
– Смотри, проверю. – Тарш шутливо погрозил ему пальцем. – Завидую я тебе. Мне вот запретили посещать такие дома. С удовольствием поменялся бы с тобой местами – тебе певичку, мне – шлюх, но не судьба. Я теперь такой же подневольный, как и ты. – и рассмеялся, завидев, как покраснел Касис. – Я сейчас уеду в лагерь. Ты остаёшься за главного.
– Хозяин, а как же… – слуга кивнул на дверь.
– Как-как. Будешь прислуживать моей женщине, как и мне. Я же могу тебе доверять?
– Да. – после некоторого молчания сурово поклялся Касис. – Да, хозяин, можешь.
*
– Раб он и в Парфии раб, чего здесь знать-то? Делай, что велят, кланяйся, да прибавляй господин.
В лагере Тарш занялся подготовкой выбранных им людей. Перво-наперво приказал перенести свою палатку на самый край лагеря, подальше от любопытных глаз, а главное – ушей. Сюда он и привёл Назима – десятника из своей сотни и двух из сотни Ману – Дайтуша и Маштуни. С самим Ману пришлось договариваться и по другому поводу. Ему требовались гонцы для связи с Пасаргадами. Сотник обещал посодействовать.
