Валерьяныч вздохнул.
– Наливайте что ли.
– Толику не наливать, он, пока доедет, через ноги, брагу впитывает.
– Га, гага!!! – Ржала камера.
– Слушай, Валерьяныч, ты ведь на пенсии, а сидишь в выводной, а не с бомжами? – Спросил Слава.
– Так, я – пенсионер, работающий. Да и загребли меня, не за полосой, а наркологи, во время профилактического рейда. Главное, у меня, еще было! Будильник, в мозгу, сработал – без десяти восемь – час волка! Пойду, думаю, схожу, за добавкой. Заодно, с народом пообщаюсь…. Ну, и попал, под раздачу. Только, подошел к магазину, еще не успел поздороваться, со всеми, вдруг – патруль, облава, заштормило море…. Загребли всех, кто, под руку, попался. Народ, с утра, квелый, слабосильный – никто не ушел. Ну, отвезли всех на лекцию, о вреде алкоголя. Часа три переливали, из пустого в порожнее…
Валерьяныч вздохнул.
– Мне, еще ничего. Я, здорово, датый был. А, те, кто не похмелился, страдали сильно. Многие, во время лекции, по несколько раз, в обморок падали. Один, когда ему дали нашатырь нюхать, вырвал ватку у врача и в рот засунул.
Все молчаливо покивали головами, в знак сочувствия к братьям, по разуму.
Выпили, еще по одной. Румын поболтал, последнюю, бутылку.
– Еще на раз осталось. – Сказал он. – С гаком.
– С гаком, это хорошо. – Сказал Валерьяныч. – Но торопиться, нам, некуда. Можем и два раза. По чуть-чуть.
Все выразили, единодушное, согласие. Закурили.
– Все-таки государство выиграло, от Аграрной эволюции. – Задумчиво сказал Сергей.
Кто-то, с ним, согласился, кто-то пожал плечами, но, даже, после второй, всех не особенно тянуло на политику.
– Самое главное – на оборону не надо тратиться. Никого в армию не забирают. – Умиротворенно вздохнул Толик.
– Ага. – Согласился, с ним, лысый Слава. – Казаки, вон, прискакали! Дескать, отстоим нефтепровод – кровеносную артерию, Матушки России! И, где – то казачество? Кто выжил, все – в дурдоме.
– Грибов обожрались. – Сказал Морозов.
– Боровик с подосиновиком, и жрать не надо. – Со знанием дела, сказал Валерьяныч. – Когда, к ним, подходишь, они споры выбрасывают, и все, готово, пошли глюки.
– Те, кто побогаче, говорят, едят грибы. – Сказал Алеша Попович.
– Шампиньоны они едят, а не грибы. – Сказал Коля-Колхозник.
– Шампиньон, тоже гриб, ты, что не знал? – Подал голос, крайний от двери, Сергей Очкарик.
– Шампиньон – гриб? Ну, ты, тоже скажешь. – Возмутился Коля. – Что я грибов не видел? Гриб, он – во! Растет по пояс. А, эти лежат в магазине – фитюльки, какие-то!
Как его не убеждали, как не уговаривали, что шампиньон, тоже гриб, он, только, крутил головой и пожимал плечами.
– Мухоморы есть можно. – Убежденно, сказал Слава.
– За мухоморы, можно, капитальный срок, огрести. – Отозвался Очкарик.
– Это, если, в город, проносишь! А где – за Полосой, никто, тебя, хватать не станет. А, за Второй Кольцевой и подавно.
– Мы, на лесоповале, употребляли! – Сказал Валерьяныч. – Мухомор, он, чем хорош? Похмелья, от него нет, и если его принимать в меру, то глюков – никаких, а тонус поднимает. И, вообще, за городом, где, на заготовках, там, на сельхозработах, конвою наплевать на мухоморы. Главное – не нажираться, до видений.
– А, мясо, наше, никто, брать, не хочет. – Сказал Очкарик, который, видимо, по жизни, был пессимистом.
– Кто не хочет, кто не хочет? – Возмутился Слава. – Евросоюз не хочет, да Онищенко-Второй, а Африка, да Китай берут – только пыль столбом!
