(…широко улыбающийся дед за подмышки вытаскивает меня из-под одеяла, в чём есть выносит во двор и ставит на землю.
– Ну что, красавица, c Днём Рождения! Иди, собирай свои абрикосики.
Прохладная, покрытая росой трава приятно щекочет босые ножки двадцать какого-то размера. Мама ведь недавно говорила какого, я опять забыла… Солнце, только-только поднявшись над высоким зелёным забором, всеми силами стремится поравняться с нашими вишнями, по которым с утра уже лазает с бидоном старший брат.
Забыть их. Отказаться. Не по принуждению, а по доброй воле. Ради их же блага…
Двадцатое июля. Бог знает, почему первые абрикосы всегда падали именно в мой День Рождения?…)
– Семью не очень.
– Где же логика?
Я равнодушно передёрнула плечами, незаметно для себя самой стряхивая с них тяжесть вернувшихся воспоминаний.
– Вы правы. Должно быть, в этом нет логики.
Проверяющий несколько растерянно вернулся к вопроснику.
– Ревность?
– Ревность? – вопросом на вопрос отвечаю я. – Причем тут ревность?
– Пожалуйста, отвечайте на мой вопрос, – настаивает проверяющий.
– Н-не знаю, – я кокетливо дернула плечами. – Вы мне скажите.
Легкая улыбка, адресованная проверяющему. Его лицо невозмутимо.
– Ваши реакции нестандартны. Вы мне лжете?
– А вы хотели бы поймать меня на лжи?
– Мы не ловим на лжи Вечных. Наша задача совсем в другом.
– В чем же, если не секрет?
– Секрет, – его мелкие крысиные глазки смотрят на меня без эмоций.
– Знаете, – говорю я проверяющему с предельно отстраненным выражением лица, – когда-то давно я была у психолога. Обычные тесты в связи с моим назначением сюда, в Оффтайм, – я выжидаю, позволяю ему прочнее увязнуть в собственном любопытстве.
Легкое движение бровей. Он глотает наживку, даже не жуя.
– Результатом тестирования был вердикт следующего рода: вы мыслите не как человек.
– Интересно, – тянет паузу, препарирует меня, словно распятую на доске лягушку. – А как кто?
– Вот и я так же спросила.
– И что Вам сказали?
– Сказали, что это второй случай в истории. После Будды. К нему высылали штатного пси-модельера. Когда-то. Давно.
– И вас взяли на работу в Оффтайм?
– Не в связи с этим. По другой причине.
– В вашем деле этого нет, – поднятые брови с головой выдают его удивление. Возможно, мне даже удастся провести этого невозможного, скользкого, отвратительного… дознавателя, в общем.
– Не уклоняйтесь, пожалуйста, от моих вопросов. К чему вы мне это рассказали? – его лицо вновь возвращает себе свое изначальное, непроницаемое выражение.
– К вопросу о нестандартных реакциях, – отвечаю я.
(… Боже, как невыносимо хочется курить! Я вспоминаю кальян, один на всех. И травы… Миллион моих собственных лет назад, там, где раньше был наш университет и тот тихий, солнечный городок, где мы впервые встретились с Ним… с мужчиной, которого я любила… с тем, кто был мне так дорог… И о моей привязанности к которому ни в коем случае не должен был узнать этот высокомерный заносчивый тип! Потому что здесь любые привязанности – табу. Любая религия – табу. Любая слабость – табу. И отстранение от должности, разумеется. Изгнание агента в его безвозвратный…)
– Вы не ответили на мой вопрос, – мои мысли о нашем кальяне внезапно прерываются этим голосом.
– Какой из трех Ваших вопросов, на которые я не ответила, интересует Вас наиболее?
– Вы мне лжете?
– По поводу?
– Вообще.
– Конечно, – я мысленно делаю огромную, термоядерную затяжку и выпускаю дым через ноздри. Становится как-то легче, и я говорю: – Вы знакомы с основами Немодальной Необращаемой логики? —
