Твой последний шазам - страница 15

Я готова была расплакаться от бессилия, но пойти на попятную никак не могла.

Артем немного подождал, потом забрал со скамейки чашку и, громко хлопнув металлической дверью, исчез в подъезде.

Папа считает, что в восемнадцать все хотят изменить мир.

Но это он по себе судит. Мне, например, такое в голову не приходило. Пытаться изменить мир – смешно. Тысячелетиями он такой, какой есть: равнодушный, злой и несправедливый. Всемирная история – сплошные войны, революции, перевороты и казни.

Многие люди пытались сделать его лучше, но все они закончили весьма плачевно.

Еще в четвертом классе я услышал про смерть Архимеда и больше ничему не удивлялся. Во время захвата Сиракуз римляне убили его просто так, мимоходом, как собаку, попавшуюся под ноги. Для них он был обычный бессмысленный старик, рисовавший на песке странные чертежи.

Архимед – крошечная жизнь одного великого человека, а сколько было не великих?

Даже большая победа, повернувшая ход исторических событий, мир не меняет. Он не становится другим, в нем не появляются новые ценности или задачи, он точно так же продолжает вариться в бесконечном людском противостоянии, жажде власти, денег, погоне за удовольствиями.

Недавно я наткнулся на статью о рабстве в наше время: все то же самое, что и в античности, только в сто раз хуже. И это не какие-то отдаленные регионы в Азии или отсталые африканские племена. Все кипит на виду – в центре цивилизации, что, собственно, понятно, иначе бы и бизнеса не было. Человеческие жизни в обмен на сытный ужин в ресторане. Хорошую машину. Пляжный отдых. Маникюр.

Дятел, любитель всевозможных теорий заговоров, вечно выискивал что-нибудь этакое и зачитывал за столом во время ужина.

Все электронные и радиотехнические устройства способны следить за своими владельцами: в них неоднократно обнаруживали скрытые микрофоны и камеры.

Производители автомобилей и всякой техники умышленно понижают надежность деталей, чтобы они ломались сразу после окончания гарантийного срока.

Фармкомпании сами придумывают эпидемии и разрабатывают вирусы, чтобы заработать на продаже вакцины.

Терроризм спонсируется отдельной категорией элиты страны, чтобы заставить население ненавидеть того, кого им выгодно.

Забивать голову заговорами мне было не очень-то интересно, но, когда, вещая о мировой элите, Дятел рассказал, что сеть супермаркетов «Metro» принадлежит одному из самых богатых людей Европы – Отто Байсхайму, служившему в элитном подразделении СС и пользовавшемуся личным покровительством Гитлера, я окончательно убедился в том, что мир – это вечный Готэм [4] и меняться он не намерен.

Однако от экзистенциального ужаса перед будущим меня довольно легко спас Трифонов.

– Ты в «Сталкера» играл? А в «Метро»? Кругом разруха, мор, выслеживающие тебя злобные твари, зомбаки и прочие монстры, а ты центральный чувак, и у тебя миссия: достать вакцину. Не сидеть и сопли гонять, а реально биться и выживать. Просто считай, что постапокалипсис – это то, что сейчас. Я, например, давно так живу.

Если бы мне сказал это кто-то другой, я бы вряд ли послушал, но Трифонов реально так жил. Он всегда был «наготове», как заряженный пистолет. Почти никому не доверял и ни во что, кроме самого себя, не верил. Ходил, как про`клятый, в свой зал и при любом раскладе бил первым. Особенно когда дело касалось других.

Раз шли по узкой асфальтированной дорожке к метро, болтали. Леха, как обычно, в телефоне на ходу зависал. И навстречу нам мужики с большими баулами. Деревенские такие мужики в сторону вокзала направлялись. С первыми двумя мы нормально разошлись, а третий жирномордый пер как танк, так что Леха в него прямиком и влетел. Не то чтобы сильно, просто плечом хорошенько задел и дальше пошел, а мужик как толкнет его в спину! Телефон из Лехиных рук вылетел и шлепнулся на асфальт. Леха первым делом к мобиле кинулся, а Тифон, недолго думая, схватил мужика за рукав и сразу кулаком в щекастую морду. Мужик этого явно не ожидал и, пока скидывал свою сумку, получил еще раз. Хорошо, что друзья его оказались неагрессивные, да еще и на автобус опаздывали. Трифонова еле оттащили. Пришлось нам с Лехой его держать, пока они не уйдут.