Ты меня полюбишь? История моей приемной дочери Люси - страница 19

Шаги детей затихли наверху, потом послышались их крики:

– Эй, Лайза! Мама тебя зовет! Угадай, зачем?!

Бонни неловко устроилась на краю дивана. Мэгги посмотрела на нее и улыбнулась:

– Расслабься, девочка. Потом расскажешь, что с тобой случилось. А пока что нам нужно покормить и вымыть малышку. Она больна? Я чувствую запах рвоты…

– Она болела, но я дала ей лекарство из аптеки.

– Ты не показывала ее врачу?

– Нет. Рвота прекратилась.

– Что она ест? – спросила Мэгги, вытаскивая из корзинки пустую бутылочку.

– Молоко, йогурт, мягкую пищу…

Мэгги не стала говорить, что она думает…

– Хорошо, начнем с бутылочки молока, а потом искупаем ее. А когда она привыкнет, устроим ей ужин. Нужно постирать ее одежду и одеяльце.

– В сумке есть ее одежда, – сказала Бонни, радуясь, что Мэгги знает, как им помочь.

На лестнице раздались шаги, и снова появились дети. Теперь с ними была девочка-подросток в легинсах и красивой тунике. Она посмотрела на Бонни, перевела взгляд на Люси на руках матери.

– Лайза, это Бонни, – сказала Мэгги. – Дочь моей сестры, твоя двоюродная сестра. Помоги мне с ужином, пока я разберусь с этой малышкой.

Бонни показалось, что на лице Лайзы мелькнула обида, но она кивнула и направилась на кухню.

– Подержи малышку, а я приготовлю ей бутылочку, – сказала Мэгги, передавая Бонни девочку.

Она взяла бутылочку, которую стоило бы как следует вымыть, и исчезла на кухне. Дети остались и с интересом смотрели на Бонни.

– Ты будешь спать здесь? – спросил мальчик.

– Не знаю, – пожала плечами Бонни.

– У тебя нет дома? – спросила девочка.

Бонни покачала головой и перевела взгляд на Люси. Малышка сосредоточенно сосала свой кулачок.

– Как это? – поразился мальчик. – Как это – у тебя нет дома, мамы и папы?

– Просто нет – и все.

Любопытство детей мучило Бонни. Она слышала приглушенные голоса, доносившиеся с кухни, и надеялась, что Мэгги скоро появится. Уверенность детей пугала ее. С Мэгги она чувствовала себя в безопасности. Люси вот-вот начнет плакать – и это беспокоило Бонни еще больше.

Мэгги на кухне тщательно вымыла грязную бутылочку горячей водой.

– Неудивительно, что малышку тошнит, – сказала она, третий раз оттирая ободок бутылочки губкой.

Молоко подогревалось на плите. За ним следила Лайза, одновременно мешая что-то на сковородке.

– Она останется у нас? – спросила Лайза, глядя на мать.

– Сегодня точно, – кивнула Мэгги. – Уже поздно и холодно. Ей нельзя уходить с ребенком. Им некуда идти.

– Ты положишь ее на кровать Бетт? – Лайза стукнула ложкой по краю сковородки, чтобы стряхнуть овощи, потом положила ее на кухонный стол.

– Да, только сегодня.

Лайза понимала, что жаловаться бесполезно. Мать решила, что Бонни будет спать на кровати старшей дочери, пока та в университете.

– А девочка? Она тоже будет спать со мной?

– Придется, пока я не придумаю, как быть.

Мэгги перелила теплое молоко в чистую бутылочку и понесла в гостиную, где Бонни стала кормить Люси. Сама же она поднялась наверх, чтобы приготовить спальню.

Вечером, когда Люси была накормлена, переодета и уложена, вся семья собралась за ужином. Мэгги долго говорила с Бонни, и ей стало ясно, что нет смысла звонить сестре, поскольку та не может и не хочет помогать собственной дочери. И Мэгги приняла ответственность на себя, хотя сразу же дала понять, что Бонни остается в ее доме лишь на время, пока не найдет себе жилье. Судя по документам социальной службы, Бонни и Люси прожили у Мэгги два месяца. Это было лучшее время в жизни Бонни – она впервые жила в настоящей, любящей семье, с женщиной, которая по-настоящему заботилась о ней.