Я не заметила, как распахнула глаза. Но я смотрю в лицо нависшего надо мной мужчины, теряю себя на дне черных зрачков. Вижу в них собственное отражение.
Он улыбается. Как завоеватель. Снова прижимается поцелуем к моим губам. И ловит каждый мой стон, вырывающийся изо рта, пока его пальцы продлевают мой оргазм. Я сжимаю бёдрами его руку и прикусываю губу Алексея, чувствуя, как на языке разливается вкус его крови.
И слышу хриплый смех мужчины. Он вытягивается на руках и окидывает моё распластанное на кушетке тело жадным, одержимым взглядом.
Я вскрикиваю, когда сильные жёсткие руки переворачивают меня на живот, резко вздергивает бёдра вверх, выставляя меня в удобную и совершенно бесстыдную позу. Я чувствую, как обнажённых бёдер касается холодный воздух. Как моя влажная плоть раскрывается перед мужчиной, не оставляя простора для фантазии. Я широко распахиваю глаза и давлюсь вскриком, когда на нежную кожу ягодиц обрушивается шлепок. Не сильный, но чувствительный. Оставляющий на нежной коже пылающий след.
— Что Вы творите? Прекратите немедленно! — шепчу в бессилии.
Над верхней губой выступают капли пота, вся спина покрывается испариной. Я беспомощно пытаюсь ухватиться пальцами хоть за что-то. Но только бестолково хватаю воздух.
— Что я делаю, девочка? — смеётся хрипло, дыханием опаляя мои ягодицы. — Собираюсь тебя трахнуть!
Я вскрикиваю, когда пальцы Алексея снова проводят по влажным складкам. Когда резко врываются внутрь, распирают, снова доводят до сумасшествия.
Из моей груди вырывается разочарованный стон, когда чувствую пустоту в развилке между бёдрами. Я подаюсь назад. Бесстыдно и развратно.
Рука Алексея обхватывает заднюю поверхность шеи, сжимает. Мужчина заставляет лицом уткнуться в кушетку. Слышу лязг пряжки ремня.
— Боже мой, — выдыхаю со стоном, когда по влажным лепесткам проводит головка члена.
Мне кажется, что внутри меня вспыхнул самый настоящий пожар. Моя кровь превратилась в расплавленное жидкое золото, несётся по крови.
— Сладкая блять.
Резкий рывок и горячий толстый член заполняет меня, распирает стенки лона, заставляя закричать, вытянуть руки вперёд, в попытке хоть за что-то уцепиться.
— Да, девочка. Да. Сука.
Мои мечущиеся руки перехватывают сильные ладони. Переплетают наши пальцы вместе. Алексей на некоторое время замирает. Его плоть распирает меня изнутри, заставляет превращаться в пепел в его руках.
Я поворачиваю немного голову и, не имея больше сил держать в себе чувства, приоткрытым ртом прижимаюсь к смуглой руке Алексея. Провожу языком. Собираю вкус его кожи.
И это прикосновение становится спусковым крючком. Мужчина практически покидает меня, а следом вонзается вновь. Двигается быстро, безжалостно вонзается в меня вновь и вновь. В этой позе он входит в меня слишком глубоко. Его мошонка вновь и вновь соприкасается с моим клитором.
Мне хватает всего несколько минут, чтобы я тихо вскрикнула и затряслась. Колени разъехались, и я без сил опустилась на кушетку.
Сквозь вату в ушах я слышу его мужественный и тихий стон. А следом ягодицы обжигает. Мужчина размазывает семя по коже, будто втирает в меня свой запах. А следом опускается сверху, придавливает весом своего огромного, горячего тела.
Мне тяжело, но я не хочу шевелиться. Запах тела этого мужчины окутывает меня с ног до головы, как и его жар.
Из моих глаз начинают катиться слёзы. От отчаяния. От понимания, что я влюбилась в него. Быстро. Слишком быстро влюбилась. Уже растворилась в нём. И эти чувства губительны. Я знаю об этом.
