Все прошло как по маслу. Василия у меня тотчас отобрали. Еще бы, такая фея, а я просто камыш засохший и никому не нужный. В глазах Минса мой авторитет вырос. Пусть знает, кто чемпион по избавлению от ненужных женихов. Будет плохо себя вести, я и от него избавлюсь. Это я на эмоциях, конечно, прихвастнула. Было в Минсе что-то такое, настоящее мужское, отчего хотелось прижаться к нему потеснее, а вовсе не избавляться.
– Ты собаку мою не видел? – я собирала в салфетку косточки, а Минс фыркнул. За всеми этими хлопотами я совсем забыла про пса. Как утром ушел, так и нет. – Большая такая, белоснежная. Очень умная. И рожки на голове.
– Твою собаку? – что-то слишком много скепсиса.
– Да, мою! Она сама меня нашла. Помогла пережить самые трудные минуты здесь. Согревала в холода. Охраняла мой сон.
– Я понял, Василию до пса далеко, поэтому ты Василия бросила.
– Но-но, будем придерживаться фактов. Это он меня бросил. Ползал на моих глазах у ног другой, – я картинно всхлипнула. – У меня травма психологическая на всю жизнь останется.
– Ну, ты и штучка.
Минс развернулся и чуть не бегом припустил из кафе. Это у него мужская солидарность? Или плохой характер? Лучше бы первое. Я, гордая до неба, возвращалась к себе. Можно и прогуляться. Считаю, я заслужила. В голову невольно заскакивали мысли о моем домоседстве. Может, я была не права? Убивала в себе артистку? Почему-то никогда мне не хотелось ерничать, кидаться дурацкими шутками, прикидываться роковой красоткой. Воздух здесь другой, что ли?
На улице стояла чудесная погода. Сугробы, нечищеные дороги и тротуары, и никаких тебе машин. Если хотя бы крохотный намек на Новый год присутствовал, мне было бы совсем хорошо. Но и половинки намека найти не удавалось. В этом кривом мире новогодний праздник почему-то не ждали. Ни гирлянд тебе, ни елки. Ветки еловой и то нигде не наблюдалось. Как маленький бульдозер я пробиралась по заснеженным улицам и даже не удивилась, обнаружив себя у собственного дома.
Не должна я его так называть, но за пару дней отвыкнуть невозможно. Я смотрела на окна, балкон и боролась с желанием зайти в гости, несмотря на первый неласковый прием. Ум не хотел верить, что там все не мое. Вспоминала, как девчонки выпихивали меня из квартиры. Пыталась ответить себе, если бы я знала, чем дело кончится, пошла бы с ними? Или осталась дома? Однозначного ответа не было. Мир без Нового года огорчал, но в этом мире был Минс.
А не пойти ли мне в баню? Ту самую, которая меня перенесла сюда. Может, там имеется такой милый коридорчик: захотела в другой мир попала, не захотела – осталась дома? Не знаю, что вдруг мне в темечко клюнуло, но я побежала в эту самую баню проверять свою догадку. На площади, как же тут без елки пусто, меня сбил с ног мой пес. Напрыгнул, уронил, физиономию облизал, крутился вокруг такой радостный.
– И где ты опять шлялся? – я отбивалась, но в шутку, конечно. Я тоже была рада, что пес появился. Обняла его за шею, вываляла в снегу. – Пойдем в баню. В Новый год надо ходить в баню. Ты знал?
Пес в баню не хотел, да и зачем ему. Белоснежный, пушистый. Красавец. Потащил меня совсем в другую сторону. К ярким афишам. Пробежался, все осмотрел, как будто, читать умеет. Выбрал одну афишу и уставился на меня. То ли на концерт зовет, то ли сообщить что-то хочет. Пожала плечами, подошла ближе, а пес слово “романсы” шлепнул лапой. Ну, собакен, еще и загадки мне задает. Романсы петь собрался?
