Ты моя откровенность - страница 18

Я заканчиваю танец и спешу выйти из круга, уже не слыша восторженных аплодисментов как зрителей, так и ребят танцоров.

Теперь мне здесь совсем неуютно. Несмотря на белый день и многолюдность, мне кажется, что я здесь совсем одна, беззащитна, и от этого ощущения в ногах появляется все та же беспомощность, слабость. Словно я во сне пытаюсь убежать от преследователя, но не могу сделать и шага, только смотрю на свои ноги и не понимаю, почему они не двигаются, почему все происходит так медленно, когда мне нужно бежать без оглядки.

Я помню его близость, его искренний тон, его записку – знание обо мне, моих чувствах, он словно тень за моей спиной, и я теперь чувствую ее призрачный холод и темноту.

Я не рискую идти до Нового Арбата переулками. Иду до конца Старого и останавливаюсь у ресторана Прага, соображая, что, если мой преследователь появится, я забегу в ресторан и попрошу помощи у охраны.

Меня трясет мелкой дрожью и несмотря на то, что лето в самом разгаре и печет солнце, чувствую озноб и покрываюсь мурашками, то ли от страха, то ли от предвкушения. Чего только?

Я хватаю телефон и, не отдавая себе отчета, ищу в контактах номер Кирилла. Почему-то сейчас мне кажется, особенно после того, как ко мне отнеслись в отделении полиции, что это единственный человек, рядом с которым я буду в безопасности. Он был чуток.

Пока слушаю длинные гудки, я успеваю передумать. Понимаю, что действую слишком импульсивно. Нужно успокоиться. Сейчас здесь в людном месте, просматривающемся со всех сторон мне точно никто ничего не сделает. А что я скажу Кириллу? Глупость какая-то и действую я глупо.

Телефон вздрогнул в руке, и я вместе с ним. Снимаю трубку.

– Аня, привет, прости, не успел ответить. У тебя что-то случилось?

Голос Кирилла немного успокаивает меня. Только услышав эти слова, я уже чувствую себя не такой уж беззащитной.

– Прости, отвлекла, наверно, – теперь я думаю, как оправдаться за этот звонок.

Уж чего я точно не хочу, так чтобы он думал, будто я им увлеклась и начинаю волочиться. Но Кирилл оказывается куда как более чутким, чем я предполагала.

– Голос у тебя какой-то встревоженный.

– Пустяки.

– Ты где сейчас?

– На Арбате, возле Праги, – отвечаю я и зажмуриваюсь.

«Зачем я это сказала, надо было просто сказать «пока» и все», – думаю я.

– Я тоже недалеко, не уходи, я сейчас буду. Подождешь?

– Хорошо, – отвечаю я и снова зажмуриваюсь.

«Блин! Аня!», – отчитываю я мысленно себя, но тем не менее, где-то в глубине души понимаю, что сейчас нуждаюсь в защите и рада, что Кирилл откликнулся.

– Привет, – он подошел незаметно, и от неожиданности я вздрагиваю.

– Привет, Кирилл, – я немного натянуто, но искренне улыбаюсь.

– Что-то случилось?

Я смотрю на него снизу вверх. Выглядит, конечно, великолепно: светлая рубашка, темно-синие джинсы, коричневые мокасины. От него так и пышет здоровьем и силой.

– Извини, зря тебя дернула, ничего не случилось, перенервничала немного. Что-то в последнее время мне мерещится всякое, – отвечаю я невпопад скороговоркой и понимаю, что такое мое оправдание больше похоже на то, будто я просто хотела его увидеть и теперь жеманничаю.

Кажется, и он так думает. Едва заметно улыбается уголком губ, будто какой-то своей мысли.

– Ну, раз я уже все равно здесь, может, выпьем по чашке кофе?

Я все еще оглядываюсь по сторонам. Мне все еще кажется, что за мной наблюдают. И я напрочь забываю о том, что только что сказал Кирилл.