Ты моя откровенность - страница 40

Наверное, нужно быть аккуратнее со своими желаниями, иногда они имеют особенность сбываться.

Дверь распахивается, и на пороге появляется Аня. Я зажмуриваюсь и снова открываю глаза, будто передо мной галлюцинация. Но нет. Она более, чем реальна. И у меня дергается сердце, и всего меня пронизывает глупая, беспричинная радость. Надеюсь, на моем лице ничего не отразилось, я усиленно хмурю брови и как могу выказываю недовольство. Но я рад, безумно рад.

– Простите, – обрываю я пациентку – еще один гвоздь в крышку гроба моего профессионализма, и снова из-за этой девицы.

Встаю с кресла и подхожу к Ане.

– Что случилось? – спрашиваю я, хоть и знаю на самом деле, что случилось. Смерть случилась.

– Дим, мы можем поговорить?

Я вижу, что она дрожит, будто вошла с мороза и никак не может отогреться. В глазах блестят слезы. Смотрит на меня так, как смотрит на любого подошедшего к нему человека щенок, выброшенный на улицу.

– Аня, у меня пациент, – говорю я как можно тише.

Она делает шаг ко мне, будто хочет, чтобы я обнял ее и как-то успокоил. Я прекрасно понимаю ее состояние и тем более понимаю, почему она прибежала сюда, и как сработала ее психика, оказавшись под таким сильным ударом, как смерть единственного близкого человека. Я все умом понимаю, просто я ничего не могу сделать со своим сердцем, оно дергается в ответ на каждое движение ее глаз, губ, на каждую слезинку.

– Пожалуйста.

– Так, хорошо.

Веду ее в комнату.

– Побудь здесь, закончу и поговорим.

Аня садится на мою кровать и закрывает лицо руками. Рыдает она беззвучно, так бывает, когда все слезы уже выплаканы. Вижу только, как подергиваются ее плечи.

Я возвращаюсь к своей пациентке и прошу ее продолжать. Сам же мыслями теперь еще дальше, чем был недавно.

Я думал об Анне. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять мотив ее визита – одиночество, помноженное на горе и банальный перенос. Пациенты частенько своих психотерапевтов начинает воспринимать как близких друзей, или более того – влюбляются. Но это все ненастоящие чувства – иллюзия, игра сознания. Человек всегда тянется к тем, кто к нему внимателен, кто слушает, кто понимает, и стоит только произойти какому-нибудь из ряда вон событию – запускается этот механизм, который, похоже, запустился и в ней.

Ничего хуже на самом деле произойти не могло. И с этим мне сейчас предстоит что-то делать. Но я бы хотел, чтобы было не так. Чтобы было по-настоящему, но в настоящее мой ум не верит.

Я, наконец, провожаю свою пациентку, закрываю за ней дверь и иду в комнату. На секунду замираю перед дверью, собираясь с духом, потому что понимаю, что разговор предстоит непростой и мне надо выдержать границы, выстоять холодной стеной перед ее несчастьем, перед своим желанием кинуться к ней, прижать к себе и гладить по ее русым длинным волосам.

– Так нельзя делать, Аня, такие незапланированные визиты попросту невозможны, – говорю я спокойно, но с небольшим давлением, чтобы сразу очертить границы.

А у самого сердце сжимается. Мне хочется сесть с ней рядом на кровать. Обнять, прижать ее к себе и сказать самое просто, что сейчас можно сказать: «Все будет хорошо, ты не одна». Но я не могу этого сделать. По многим причинам не могу. И главная причина, что меня пугает само это желание поступить сейчас так, как на самом деле хочется.

Я вижу, что мои слова будто немного отрезвляют ее.