Ты моя откровенность - страница 9

– Знаю я все. Ты, главное, дело свой делай. Это все, что мне от тебя нужно.

Она вкратце обрисовала проблему и, чтобы эту проблему немного изучить, мне пришлось отправиться в закрытый для простых смертных ночной клуб, где проблема Анны Калининой предстала обнаженной и во всей красе. И это не фигура речи, а буквальное описание.

Не сказать, что я любитель, даже вернее будет сказать – совсем не любитель стриптиза, но всего повидал достаточно, чтобы поразиться ее искусству. Другого слова не подобрать.

Зрители ждали ее появления, как ждут вдохновения, откровения или звезды такой величины, что от ее сияния можно обжечься. Это был не стриптиз, не пресловутый пол дэнс – это вообще был не танец. Больше похоже на погружение в транс. Я поймал себя на мысли, что смотрю на что-то сродни чуду и впервые за всю жизнь почувствовал возбуждение не телом, а всем собой, словно внутрь меня кто-то залил канистру бензина и чиркнул спичкой.

Ощущение не только удивительное, но и неприятное. Я не люблю, когда что-то пытается захватить все мое внимание. Таким образом можно потерять контроль, а контроль – это моя высота, с которой я смотрю на людей.

Публика после ее танца пребывала в нокауте. И я их всех понимал. На нее с одинаковым восхищением смотрели и мужчины, и женщины.

Мужчины с той степень вожделения, когда у них мутится рассудок, и они становятся способны на самые безумные поступки, только бы получить желаемое. Женщины с той завистью, но одновременно и с тем восторгом, как придворные дамы смотрят на свою императрицу, когда она в расцвете сил, красоты и молодости восходит на престол.

Совершенное тело. Длинные стройные, словно вылепленные скульптором ноги, резко очерченный переход от тонкой талии к округлым бедрам, тяжелая высокая грудь, волна блестящих русых волос и карие глаза, которые кажутся практически черными, когда зрачки расширяются во всю радужку.

И во всем этом великолепии бурлит такая энергия, что, казалось, от нее можно заряжать аккумулятор, а в воздухе от каждого ее движения трещит статическое электричество.

Мне нужно было заглянуть в эти темные глаза, чтобы окончательно понять – действительно в ней есть тот изъян, который я разглядел, глядя на ее выступление, или это иллюзия.

Я встал с той стороны сцены, где лестница, по которой она спустится, когда закончит. Но желающих перехватить ее оказалось слишком много. Ей тут же обеспечили коридор несколько плечистых парней из местной охраны, но я успел едва коснутся ее руки, когда она спускалась, чтобы она глянула мне в глаза. Да, я все подметил верно и окончательно убедился в своих предположениях.

Я не опасался быть узнанным, в том смысле, что она узнает в своем психотерапевте, когда придет на прием, посетителя ночного клуба. Именно в тот момент, когда она посмотрела на меня, я закрыл ладонью лицо от глаз до подбородка. Свет от прожекторов был направлен на нее, оставляя меня во полумраке.

И теперь я жду, когда этот занятный экземпляр, и тем больше занятный, что это внучка Елизаветы Павловны Калининой, придет ко мне на прием.

Раздается звонок в дверь. Я открываю. Аня застывает на пороге, удивленно оглядывая мои апартаменты. И мне понятно ее удивление. Я сам каждый раз, когда сюда вхожу, на мгновение замираю, глядя на панорамную стеклянную стену, за которой открывается вид на столицу с высоты птичьего полета. А я в этот момент понимаю, что это будет очень интересная и увлекательная работа. Такая работа, ради которой вообще стоит заниматься тем, чем я занимаюсь.