Ты моя слабость - страница 18

– Он убрал его, твой отец? – спросил Риккардо, глухо.

–Нет, Монтано. Он не любит, когда на него выходят напрямую. Даже если это – с благими намерениями.

Мир пошатнулся. Я закрыла рот рукой, чтобы не закричать.

Том погиб… потому что пытался спасти меня.

Потому что знал, что мой отец – не герой.

А я… я даже не понимала, в каком болоте живу.

– Она имеет право знать, – сказал Риккардо.

Я стояла, не двигаясь, пока шаги не стихли. Пока разговор не оборвался. Пока внизу не захлопнулась дверь.

Потом медленно вернулась в свою комнату.

Я не плакала.

Пустота была плотнее слёз. Сильнее страха. Тише любой боли.

Теперь я знала.

Знала, что мой отец – не герой. Что Том погиб, потому что любил меня слишком по-настоящему. Что Лука… он знал всё это с самого начала. И всё равно молчал.

Я села на край кровати, уставилась в никуда.

Мир рухнул не в момент выстрела. Не в день похорон. Даже не тогда, когда я оказалась в особняке.

Мир рухнул сейчас, когда я поняла, что у меня нет ни прошлого, ни защиты. Только я сама. И всё, что во мне ещё не сгорело.

Я не заметила, как снова уснула.

Глава 10.

Эмма

Утро наступило без предупреждения.

Я не помню, когда уснула. Или уснула ли вообще. Но когда глаза открылись, за окнами уже светлело. Холодный рассвет расплескался по стенам – серый, безжизненный. Ни намёка на тепло. Даже солнце в этом доме выглядело, как допрос.

Я поднялась с постели медленно. Как будто каждый сустав стал отдельной личностью – уставшей, раздражённой, не желающей работать.

Сердце всё ещё било по памяти: «Отец. Монтано. Том».

Я включила воду в ванной, чтобы заглушить мысли. Не помогло.

Монтано… Я слышала это имя. Один раз. Папа тогда говорил по телефону и сказал: «Я сегодня был у Монтано , все чисто.». Я подумала – очередной преступник, очередной отчёт.

Теперь я знала: Монтано – это не просто имя. Это грёбаная тень.

Диего Монтано.

Бывший офицер полиции. Ушёл из госструктур в девяностых и исчез. Поговаривают – в Латинской Америке строил цепочки поставок оружия. Потом вернулся. Неофициально – торгует в порту всем на свете. Официально – никто. Но в действительности – архитектор теневого правительства Генуи. Он не светится. Его нет в новостях. Но все, кто в системе, знают: если Монтано смотрит в твою сторону – у тебя два варианта. Подчиниться. Или исчезнуть.

И мой отец… он работал на него…

И Том…

Теперь я знала, почему он погиб.

Он нашёл старую переписку. Между Монтано и отцом. Там видимо были данные, схемы, расписания встреч, намёки на передачи денег. Том подумал, что если покажет это Луке – тот поможет. Что если мафия и копы играют на одной доске, то хотя бы один честный человек ещё остался. В моей голове сложился пазл.

Том был наивен.

Он пришёл к Луке. Но кто-то опередил. Или следил. Монтано не дал шанса и Тома убили.

Слёзы подступили, но я сдержалась. Больше никаких слёз. Слёзы – роскошь. Мне нужны были ответы.

Я вышла из ванной. В коридоре уже пахло кофе. И ещё чем-то – табаком и мятой. Запах Луки.

Он ждал внизу.

Сидел на подоконнике, одна нога на полу, в руке – кружка. Без оружия. Без угроз. Просто сидел. Как человек. Не как Марчелло.

Он был в тёмно-сером свитере, под которым угадывалась крепкая, но не показная фигура. Мужчина, в котором не было ни грамма лишнего. Щетина, чёткая линия челюсти, под глазами – усталость, не от недосыпа, а от жизни. Руки – с тонкими шрамами, но точные, контролирующие. Лука не выглядел "опасным" в лоб. Он выглядел так, как выглядят люди, за спиной которых уже хоронили. В нём было что-то медленно тлеющее – как уголь, который вспыхнет, если дать воздух.