– Да неужели? – вскинулся Юст, попытавшись просверлить ее взглядом.
– Вы… не знали? – она не отвела взгляд, и в голосе ее прозвучала печаль. – В Шуоре детей, которые проявили магические способности, сразу же забирают из семьи и отправляют в питомники. Им надевают ошейники, которые воздействуют на мозг, изменяя прохождение сигналов, подавляя сознание и разрушая личность.
– И превращают в Укрощенных, послушных воле своих Поводырей?
– Да, – девушка печально кивнула. – А семьям выплачивают значительную сумму денег в качестве компенсации, хотя и так считается, что это их долг перед Императором. Все Укрощенные, как и Поводыри, принадлежат Императору, и он распоряжается ими по своему усмотрению. Впрочем, в Шуоре всё принадлежит Императору…
Она надолго замолчала, а потом неожиданно спросила:
– Почему у вас глаза в темноте светятся?
– Из-за вернигской крови, – буркнул Юст. – У всех кровных вернигов светятся глаза.
По крайней мере, так рассказывали родители.
– Вы непохожи на вернига.
– Что поделаешь! Мои родители тоже на вернигов не слишком смахивают.
Юст решил, что пора бы ему взять инициативу в расспросах в свои руки.
– А вы, стало быть, из Шуоры. Здесь, в Лоретто. Говорите по-лиорентийски без акцента, знаете откуда-то про эту… сокровищницу. Все это очень странно и подозрительно, не находите?
– Я воспитывалась в Шуоре и провела там большую часть жизни. Но я гражданка Лиоренции.
Значит, родные – торговцы или служащие посольства. Второе вероятнее.
– Вы тоже слишком много знаете, – иронично заметил Юст. – О том, о чем не положено знать обычным людям.
– У меня были хорошие учителя и много времени для занятий, – ответила она мрачно. – К тому же я много читала.
О! Еще одна заядлая читательница! Юсту, видно, на таких везет.
Они умудрились проболтать не меньше двух часов о довольно абстрактных, бессмысленных материях, успев заодно несколько раз поспорить.
Вообще надо было уходить, пока они не попались. Не стоит играть с судьбой. Болтать и в другом месте можно.
Убрав книги, свитки и прочие предметы на свои места, они вышли из сокровищницы, и Юст снова запер засов. Немного повозившись, он активировал магических стражей, воспользовавшись своими припасенными накопителями. Так что они не оставили после себя никаких видимых следов взлома, если не искать с пристрастием.
Юст натянул маску, и они вместе дошли до сада, скорее даже, небольшого парка, начинавшегося за задним фасадом особняка. Главный фасад, как практически везде в Лоретто, выходил на канал.
Был конец месяца Фестивалей, фруктовые деревья уже почти отцвели, и им на смену пришла сирень. Легкий ветерок разносил по парку благоухание ее налившихся цветом гроздей, смешивая его с запахом свежеприготовленной еды. Еда. Юст втянул носом воздух и понял, что проголодался. В то же время из распахнутой двери, ведшей в парадный зал, донеслись звуки музыки.
И что ему делать дальше? Правильнее всего закончить знакомство здесь и сейчас и выкинуть девушку из головы. Она сама обернулась к нему и твердо сказала:
– Позвольте мне здесь распрощаться с вами. Мне кажется, я отвлекаю вас от более интересных для вас занятий.
– Не буду и дальше отягощать вас своим обществом, – согласился он.
Она направилась к парадному залу, а Юст присоединился к одной из групп, пировавших в парке.
Он стоял перед столиками и глупо таращился на еду, наконец, ухватил несколько каштанов, облитых шоколадом, и шариков с заварным кремом, запив бокалом красного вина. Потом еще постоял, в раздумьях, и ушел внутрь, протолкавшись в главный зал.
