– Наша экспедиция исследовала эти места и не нашла ничего стоящего, – заявил Юст Хольгерстон, когда они переместились в первую точку – на двести километров западнее бухты, где располагался лиорентийский лагерь.
Сю-Джин показалось, что он недоговаривает, но, в любом случае, он явно не собирался распространяться на эту тему дальше.
– Не доверяете нам? – спросил Айгур.
– Не доверяю? – лиорентиец саркастически скривился: – Вы, будто бы, удивлены! Да половина ваших коллег с удовольствием убила бы меня на месте, даруй я им такую возможность, и сравняла бы с землей наш лагерь! А сейчас вы дошли до того, что убиваете не только ничтожных червей, коими многие из вас считают обычных людей, но и себе подобных. Маги взорвали Уничтожителем магов, причем из своей же компании – на моих глазах. Если не ошибаюсь, это противоречит всем вашим основополагающим установкам и принципам!
Он говорил «вы», и сам, конечно, относил себя к лиорентийцам, а не к магам.
– Это неправильно, – Айгур болезненно поморщился и помрачнел еще больше.
– Любых людей убивать неправильно, – заявил Юст Хольгерстон с жаром.
Он вообще был эмоциональным и не считал нужным сдерживаться.
– Возможно, – не стал спорить Айгур. – Но иногда приходится.
– Приходится… Удобная отговорка, – отозвался лиорентиец.
– Почему ты говоришь это мне?
– Потому что вы слушаете!
Айгур усмехнулся:
– Я знавал и куда более изворотливых манипуляторов.
– Быть изворотливым с прямолинейными людьми… не очень честно, – заявил Юст Хольгерстон. – Да и вообще я предпочитаю другие методы воздействия.
Он, действительно, наглый. Откровенно наглый. Сю-Джин не нравились наглые и несдержанные люди. Хватало и того, что среди магов таковых было в избытке.
Айгур бросил на лиоренйтица угрюмый взгляд:
– Я недавно участвовал в бою. С тех пор и суток не прошло. И я не вел подсчеты, сколько гухулов убил и не задумывался об их печальной участи. Гухулы и их союзники, пришедшие в Велгарию – они, наверное, тоже люди, как ты полагаешь?
– Извините, – сказал Юст Хольгерстон, тоже хмурясь. – Мне не стоило затевать этот разговор.
Взял и отступил, признал, что неправ.
«Но ты ведь не просто так это затеял, – подумала Сю-Джин. – Видно, забрасывал свой крючок, надеясь подцепить Айгура.
Потом Юст Хольгерстон снова достал заплечную сумку, вытащил из нее кристаллический ящичек и протянул Сю-Джин:
– Вот. Это, наверное, было у вашего Рин-Сэя.
Юсуфар оказался тут как тут. Он с лиорентийцем стал просто неразлучен.
Сю-Джин откинула крышку и обнаружила внутри необычные статуэтки, вроде бы, бронзовые, потемневшие от времени, и большие золотые монеты.
– Насколько я понимаю, и статуэтки, и монеты – времен до Катастрофы или около того, – добавил Юст Хольгерстон.
Он смотрел на Сю-Джин, Айгура и Юсуфара выжидательно: «Теперь точно уж ваш ход. Сообщите мне хоть что-нибудь полезное».
– Я вижу подобные первый раз в жизни, – сказала Сю-Джин.
Лиорентиец задумчиво кивнул и передал мысленно:
– Как и Великий магистр Юсуфар, скорее всего. А вот магистр Айгур, мне кажется, видел их раньше.
Сю-Джин скосилась на Айгура – тот мрачно таращился на содержимое коробки, мимические мышцы у него будто спазмом сковало.
Вероятно, Юст Хольгерстон прав. И он все примечает, легко читает выражения лиц. Наблюдает и делает выводы – как положено Созерцателям, вот только на Созерцателя он ничуть не похож.
– С чего вы взяли, что они относятся ко временам Катастрофы? – спросила Сю-Джин. – Вам известно их происхождение?
