У нас в посольстве, или дипломаты тоже люди! - страница 9

Принципиальное стратегическое решение – действовать исключительно по правилам, дабы не вступить в конфликт с совестью и законом, – было принято и обжалованию не подлежало. Оставалось обозначить путь следования к намеченной цели. Такие вычурные схемы на большом куске ватмана, напоминавшие что-то среднее между военными картами с изображением дислокации войск и плакатами с наглядной агитацией в стиле художников-авангардистов, обожал посол. Когда-то он трудился в одном из самых престижных подразделений МИД СССР, исполнявшем роль генштаба министерства, поэтому привык составлять чёткий и поэтапный план действий. На внутрипосольских совещаниях он то и дело, как на своей прежней работе, расчерчивал механизм выполнения любого задания в виде прямоугольников, квадратов, кружочков и многочисленных стрелочек с непременным изобилием восклицательных и вопросительных знаков, плюсов и минусов, не исключая даже иероглифов из правил дорожного движения (среди последних любимым был «кирпич»). Большинство коллег потешались над этой манерой, в прошлом достаточно распространённой в госаппарате, а Славину она приглянулась. Поэтому в знак почтения перед одним из патриархов советской дипломатии он предпочёл изобразить план предстоящих мероприятий в виде некоего эскиза с понятными ему одному буквами, цифрами и условными знаками.

Вечером после ужина (сосиски и чай), уложив спать детей, Фёдор, наконец, решился. Уткнувшись в телевизор и как бы с безразличным выражением лица он поведал жене, будто в соседнем посольстве, рассказывают, какой-то дипломат выиграл в лотерею миллион. «Не повезло бедняге», – невозмутимо произнесла Наташа. Что-что, а такой скоропалительной реакции супруги он не ожидал никак. На уточняющий вопрос та с ходу разъяснила мужу перспективы развития ситуации. «Выиграть-то он выиграл, да кто ж ему позволит забрать этот случайно доставшийся миллион?». Фёдор был сражён и посрамлён: чтобы прийти к выводу, над которым несколько часов корпел он сам, супруге понадобилась несколько мгновений. Спустя пару минут пришлось раскрыть карты. Жена ахнула и несколько минут крутила, нюхала и проверяла на свет колоритное свидетельство, на котором красовалась родная фамилия. Разумеется, не могла не проехаться по несостоятельной позиции муженька, припомнить, как он на повышенных тонах не раз требовал прекратить руководствоваться стадными чувствами и расторгнуть связи с посылочными проходимцами.

Наконец и Наташа наполнилась тем неописуемым чувством восторга, которое в подлиннике знакомо только заядлым игрокам. В разговоре за бутылкой вина, извлечённой на свет из запасников по столь радостному поводу, она рассказала, что игромания на протяжении нескольких десятилетий была частью её семейной традиции. Отец покупал по четыре, на всех домочадцев, билета всесоюзной денежно-вещевой лотереи каждого тиража. Дети записывали на этих хлюпеньких листочках пожелания – выиграть пианино «Красный Октябрь», холодильник «Минск» или стиральную машину «Вятка», но счастье от раза к разу, вплоть до ухода отца из жизни, упорно обходило их стороной. Стиралку и пылесос давно можно было приобрести на деньги, потраченные на лотерейные билеты, но родитель продолжал свято и неуклонно верить – в неизбежный фамильный успех и в светлое будущее всей страны. И вот теперь получалось, что двойные предсказания эти начали сбываться – и удача пришла в дом Славиных, и обещанный партией к 1980-му году коммунизм, хотя бы и в масштабе одной-единственной семьи, стучался в дверь, оставалось отворить её нараспашку. За память об отце опорожнили по бокалу доступного для рядового кармана, но вполне достойного продукта местных виноделов.