У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №1(3) 2018 г. - страница 11

После вожделенной чашечки кофе и получасового просмотра прессы в ротанговом кресле я наконец-то неторопливо начал собираться на пляж. Солнце набирало обороты, купаться хотелось всё больше и больше. Сложив походную сумку, я спустился в вестибюль, открыл парадную дверь, вышел на площадь и направился на Du Larvotto…

Дальше был поезд. Не люблю летать. Поэтому в поезд Ницца – Москва садился спокойно, с тонами ностальгии по прошедшим двум неделям отдыха. Сказал Ментону: «Пока-пока…»

Помню, как сейчас, вылизанное новое купе-люкс. Обитые под дерево стены, цветы на столике, кровать. От избытка чувств спать хотелось необыкновенно. Заказав чашечку чая, я засел за просмотр развлекательного журнала, который, по обыкновению, расклеивал меня по полной. И всё же нет. Конечно же, ещё несколько часов нужно посмотреть в окно. Пробегают ведь бесподобные пейзажи. Миновав Бордигера, понеслись божественные по своей аккуратности и законченности пейзажи Лигурийского побережья в окрестностях Сан-Ремо. Ах, ну вот теперь-то можно наконец и подремать…

Спалось под равномерное, как ходики, движение поезда волшебно. Вновь вернулся Ментон, такси до Монако, «ах» от удивительного и поражающего воображение после опостылевшей Москвы отеля, той самой цветочной веранды, той самой ковровой дорожки в вестибюле, мраморного мальчика с собачкой и потрясающей панорамы Du Larvotto с балкона. Так не хотелось просыпаться. Какой-то непонятный, незнакомый доселе звук заставил меня открыть глаза.

Я лежал на роскошной широкой кровати, а прямо передо мной, в витиеватой багетной раме, в предрассветных лучах солнца просыпалась Венеция. Глаза были ещё чуть приоткрыты, я вдохнул свежий, пропитанный цветами, солнцем и морем воздух, потянулся, и неожиданная мысль вдруг проколола сердце, заставила его опуститься и начать биться быстро-быстро. Я как очумелый вскочил и, осмотревшись вокруг, схватился за голову и начал метаться по полу. Господи, вы не поверите, но я пребывал в том самом отеле, который покинул десять часов назад! Голову сдавило, и показалось, что либо что-то сейчас лопнет внутри, либо придёт оно – состояние безумства. Я был в одежде, в той самой, в которой садился в поезд, но больше не было ничего. Где я? Кто я? Всё смешалось и поплыло перед глазами. Шатаясь, я подошёл к двери номера и наотмашь, рукой, открыл её. За окнами вагонного коридора проносились, как мне показалось, пейзажи Австрии. Значит, моё пятиминутное пребывание в Монако стоило, как минимум, восьми часов движения поезда. Боже… я сел за стол и стеклянными глазами начал изучать полочку с туалетными принадлежностями. За этим занятием я провёл несколько часов. Какая-то непонятная судорога прошла через всё тело и, кажется, вышла наружу с приятным покалыванием в пятках. В туалете закурил и ещё несколько минут пытался собраться с мыслями и проанализировать, что со мной всё же произошло.

Вторую ночь в поезде проводил, как парашютист в ожидании прыжка. Что-то будет… Прилёг, скукожился, опять раздался непонятный щелчок – и картина повторилась снова. В поту, в сомнамбулическом состоянии открыл дверь отеля и увидел, как за окном проносятся уже почти близкие и родные сердцу пейзажи средней полосы. Проносилась восточная Белоруссия. Защемило внутри. А ведь я так люблю эту серенькую, простенькую, но одновременно очень благородную природу и людей, которые живут на этой земле. Да, здесь нет благоухающих зарослей магнолий, рядов из гигантских пальм, отвесных скал, зато есть то, что я на самом деле очень и очень люблю. Есть мой дом. Ещё немного, и уже проносились знакомые полустанки, и я стал отсчитывать минуты до Москвы.