После мессы Натали пошла к алтарю, дождалась своей очереди, получила облатку, смиренно ответила священнику «аминь». Подошла ко мне очень задумчивая. А я и не пытался вывести ее из этого состояния, только предложил руку, чтобы вести домой. Обед не нужно готовить: мадам Жане все подготовила еще вчера. Нужно только разогреть все, выставить на стол. Этим и занялась Натали, занялась очень активно. Еще вчера она не мешала мне готовить ужин, вроде стеснялась вмешиваться в мою хозяйственную жизнь, но сегодня резко отклонила мои попытки помочь, только спросила, где у меня вино.
Ну, уж это я знаю очень хорошо. Ящик вина у меня всегда имеется на кухне и он отнюдь не пуст, но мне захотелось блеснуть перед Натали, показать ей погреб. Взял фонарь и повел за собой Натали. Церемониальное открытие двери в подвал, спуск по кирпичной лестнице, и мы в двухкомнатном старинным подвале, с высоким кирпичным сводом, бочками на подставках в углах первого помещения (к сожалению, это только видимость, последний раз они были полны лет сто назад). Но во втором помещении – вдоль стен – наклоненные к стенам стеллажи. И две стены почти полностью заставлены бутылками.
С торжественным лицом подошел к этому богатству, вытаскиваю осторожно бутылки, стираю с них пыль и паутину, читаю этикетки и в первую очередь даты. А даты весьма приличные. Я не очень разбираюсь в бургундских винах, но помню, что почтенная дата служит хорошим указателем качества вина. И вина не простые, ведь начиналось это собрание еще при Огюсте V, когда он по возрасту уже не мог уделять ему много внимания, больше созерцал бутылки, чем пил вино. А потом ежегодно пополнял запасы брат Мари Антуан, до самого 2002 года, когда он передал владение виноградниками и винодельней в аренду. Но и после этого арендатор, в соответствии с договором, ежегодно поставлял мне десяток ящиков свежего вина. А ведь наше вино очень дорогое. Все это попытался объяснить Натали, а она только спросила:
– А почему вы не продаете вино, оно же может за десятилетия испортиться?
Как объяснить ей, что деньги не так важны, как сохранение духа традиций семьи. Семьи, к которой я, вроде, не принадлежу, охраняю ее традиции только ради памяти о Мари, которой этот подвал нравился, как и многие из символов истории семьи Ролен. Пообещал, что после ужина немного расскажу о семье Мари.
Прошел тихо ужин, мы опять погуляли по освоенному маршруту, поднялись в мой (теперь Натали) кабинет. Натали улыбается:
– И где ваш рассказ о семье Ролен?
Пришлось начинать «от Адама», то есть от Никола Ролена, канцлера Бургундского герцога Филиппа ле Бон. Честно признался, что никаких документов о происхождении семьи Мари от этого канцлера не нашел, хотя однажды искал в интернете сведения о ней, пытался написать что-то в духе «Кола Брюньон». Семейные предания, хоть и не надежный источник, но за отсутствием других приходится пользоваться и ими.
– В конце XVIII века почти все земли деревни Конкер принадлежали семье Ролен. Утверждают, что именно она начала здесь развивать культуру виноделия, но я в это не верю. Виноградники здесь были всегда, по крайней мере, и в римское время, и позднее, когда виноделием занимались здесь монахи. Реальная история семьи Ролен известна с Огюста Ролен I, который в 1860 году, после очень удачного первого аукциона 1859 года в городе Бон, бывшей столицы герцогства, начал строительство дома в Париже.
