– Виноват, Господи!
Судя по тому, как «вытянулся во фрунт» голос Иеремиила, я не сомневался в том, что и его хозяин уже «отрабатывает в строю».
– Разрешите доложить?
– Докладывайте!
– Слушаюсь, Всевышний! Докладываю мысль: выполнению плана по набору контингента для Рая мешает разнобой в представлениях об Аде!
– Разнобой в представлениях?!
Пауза не только образовалась, но и затянулась. Господь ушёл в себя – за советом – и сделал это основательно. Не знаю, как, там, члены Тайного Совета – но здесь я непритворно извертелся на пупе. Да и чего мне притворяться, если самочувствие – как у героя песни Высоцкого: «Сегодня жизнь моя решается: сегодня Нинка соглашается»?!
– А что: пожалуй!
Я вздрогнул: Господь «вышел из подполья», как всегда, первым.
– Интересная мысль! Но – что Вы можете предложить в её развитие? Вы можете что-нибудь предложить?
– Да, Господи!
«Дзинь!» – натянутой струной звякнули мои нервы.
– Предлагайте!
– Предлагаю, Господи: для устранения разнобоя необходима унификация взглядов!
– Унификация взглядов?!
Я как-то сразу почувствовал, что на этот раз Господь не удалится в себя. Ну, вот – какое-то шестое чувство, или, какое, там, по счёту. И оно – чувство – меня не обмануло: Господь «вышел в эфир» почти без паузы.
– Отличная идея! А – в её развитие?
– Нужно скоординировать усилия с Сатаной – да простит мне Всевышний поминание имени Врага рода человеческого!
Прощения Ерёма просил обоснованно – только обосновывал его не тем, чем надо. Бог с ним, с «поминанием имени»! Главное – и единственное – за что надо было извиняться: намёк на равносубъектность Господа и Сатаны. Вот это действительно стоило и «мокрых штанов», и преклонённых колен! Скажи Ерёма такое Господу не под настроение – и не избежать ему оргвыводов… в двери! Возможно даже – за пределы Рая: учиться вежливости, а заодно – уму.
Я отчётливо расслышал барабанную дробь. Нет, не в помин души «безвременно отставленного» Иеремиила: по столу. Так классно выбивать пальцами дробь у нас в Раю мог только Всевышний. Научил его этому я. Ну, как научил: я делал – а он «перенимал опыт»! Правда, я никогда не намекал на свою причастность к этому: не искушай Господа своего! И то: не ровён час, неправильно истолкует!
– Согласен.
Даже отсюда я расслышал, как члены Тайного Совета дружно перевели дух. Точнее: перевели духом воздух – так, как переводят добро на то, что ему противоположно. Потому что дух они переводили из всех наличных отверстий – и даже отсутствие пищеварительного тракта не помешало им испортить воздух… тоже отсутствующий.
– Насколько я понимаю, нам потребуется человек… ну, кто-то для выполнения этой миссии?
Я тоже испортил воздух – уже со своей стороны: как-то сразу понял, что Господь уточнил для проформы.
– Да, Господи!
– И насколько я понимаю, человек этот – человек?
– Да, Господи!
– То есть, Надъархангел ОУО?
– Хм…
Иеремиил неожиданно поперхнулся – и вряд ли слюной. Возможно, ему что-то показалось в голосе Всевышнего – в том смысле, что «не показалось». Не исключено, что в этот момент Ерёма уже проклинал себя «за мужество и героизм, проявленные в выпячивании себя». А всё – потому, что «неисповедимы пути твои, Господи!». Всевышний мог попросту заманивать простодыру-доносчика в ловко раскинутые сети: как контрразведчик, Господь не знал себе равных. Как минимум – в пределах Рая и его окрестностей.
– Я жду ответа, товарищ Иеремиил!
