– Кто будет докладывать вопрос?
Я не имел «картинки», но не узнать голос Всевышнего – это у нас больше, чем «несоответствие занимаемой должности». За неуважение к Господу – а именно так Законом о богохульстве квалифицируется это преступление – виновный «подвергается» вплоть до изгнания из Рая. И не в КПР: прямиком на Землю!
– С Вашего позволения, Всевышний – я.
«Иеремиил!»
– Вопрос с выполнением плана по набору земного контингента продолжает стоять. И по-прежнему – остро.
«Вопрос с выполнением плана»?! Ты-то – каким боком этого вопроса?!»
В очередной раз я не мог не отдать должное усердию недругов. Да, основательно они взялись за меня… через уши Господа!
– Как ни обливается кровью моё сердце…
«Отсутствующее!»
– … скажу больше, Господи: выполнение плана – под угрозой срыва.
«Ну, артист: столько неподдельного, хоть и поддельного, драматизма! А как дрожит голос! Наверняка, и слезу дал!»
– И что, все возможности исчерпаны?
В голосе Всевышнего прозвучала неподдельная озабоченность: с той поры, как я появился в Раю, план для его обитателей – «священная корова». И Господь в этом отношении – «в плане плана» – не составлял исключения.
– Все имеющиеся…
«Какая странная пауза!».
– … здесь!
Внутри у меня всё похолодело: я ведь ангел только по должности. Во мне есть, чему холодеть. Да, и было, отчего. Я ещё не понял, откуда идёт опасность – но уже понял, что она идёт.
– Продолжайте! – не дал сформироваться новой паузе Всевышний. Хотя, голову даю на отсечение, что Иеремиил уже приступил к её формированию, заодно торжествуя под маской невыразимой, но всё же выраженной скорби.
– Слушаюсь, Господи!
На этот раз Иеремиил заместил дрожь в голосе качественным подобострастием – я чувствовал это даже «из-за тучки». Да, парень знал своё дело – по вопросу чужого! Во всяком случае, характер Господа он постиг основательно – и непостижимость самого Господа не помешала ему в этом. Увы, Всевышний «очеловечивался» не только по тем направлениям, которые приветствовались мной.
– Моя мысль, Господи, является концентрированным выражением взглядов всех Ваших слуг, сидящих за этим столом.
«Молодец, сволочь: лучшее средство индивидуальной защиты – коллектив!»
– Ну, это можно было и опустить!
«Ай, да, Всевышний: всё же определил Ерёму на место! И правильно: не лукавь перед Господом своим!»
– И в мыслях не было, Господи…
Голос Иеремиила дрожал настолько качественно, что, как минимум, иносказательно его хозяин уже стоял на коленях.
– Просто я хотел выразить… выразиться…
– … выразиться просто! – под явную усмешку закончил за Ерёму Всевышний. – И это Вам удалось! А теперь, может, мы перейдём к сути? Вы не возражаете?
– Как можно, Господи?!
Министр-администратор наверняка и не искал скрытые резервы для усиления дрожи в голосе: сами нашлись и открылись. Об этом я мог судить уже по одному «процентному содержанию».
– Я пришёл к мысли… мы пришли к мысли…
– … Мысль пришла к вам, – вновь «отсмеялся последним» Всевышний. Что за умница – при всех своих недостатках! (Прости, Господи, ибо не ведаю, что творю!).
– Виноват, Господи: это – от волнения и искренней озабоченности делом…
«Не заигрывайся, Ерёма – не то доиграешься!».
– Ну, это понятно! – опять, судя по голосу, не поскупился на ухмылку Всевышний. – Только – что, там, насчёт мысли? Готовы ли Вы поделиться нею? И могу ли я надеяться на то, что это произойдёт ещё сегодня?
