Она поднесла руку к лицу.
– Погодите минутку, мсье, я соберусь с силами.
Убрав руку, он взглянула на покойника. И тут поразительное самообладание, с которым она держалась все это время, внезапно ее покинуло.
– Поль! – закричала она. – Это же мой муж! О, господи!
Она качнулась вперед и рухнула без чувств.
Пуаро мгновенно оказался подле нее, он приподнял ей веко, пощупал пульс. Убедившись, что миссис Рено действительно в обмороке, он схватил меня за плечо и отвел в сторону.
– Я полный идиот, мой друг! В ее голосе я услышал подлинную любовь и неподдельное женское горе. Как же я ошибался. Э бьен! Начнем сначала!
Глава 6. Место преступления
Доктор и мсье Отэ перенесли потерявшую сознание миссис Рено в дом. Комиссар шел следом.
– Бедняжка, – пробормотал он, качая головой. – Удар был слишком тяжел для нее. Но что же тут поделаешь. А теперь, мсье Пуаро, давайте пойдем туда, где совершилось это преступление.
– Как вам будет угодно, мсье Бекс.
Мы пересекли холл и покинули дом через парадную дверь. Проходя мимо лестницы, ведущей наверх, Пуаро посмотрел на нее и недовольно покачал головой.
– Совершенно невероятно, чтобы прислуга ничего не слышала. По этой скрипучей лестнице спускались три человека – да они мертвого разбудили бы!
– Но ведь было далеко за полночь. К тому времени все уже крепко спали.
Однако Пуаро продолжал качать головой – видимо, мое объяснение его совершенно не удовлетворило. На повороте подъездной аллеи он остановился и оглянулся на дом.
– Прежде всего, почему преступники решили, что входная дверь незаперта? Это ведь крайне маловероятно. Скорее, они должны были попытаться проникнуть через окно.
– Но все окна первого этажа забраны железными ставнями, – возразил комиссар.
Пуаро указал на одно окошко на втором этаже.
– Это ведь та самая спальня, в которой мы только что побывали? Глядите – дерево растет прямо под окном, забраться по нему не составило бы ни малейшего труда.
– Возможно, – согласился мсье Бекс, – но это нельзя сделать, не оставив следов на цветочной клумбе.
В его словах было здравое зерно. Две большие овальные куртины, засаженные алыми геранями, с обеих сторон обрамляли парадное крыльцо. Упомянутое дерево росло в глубине цветочной композиции, и до него невозможно было добраться, не наступив на клумбу.
– Сами видите, – продолжил комиссар. – Благодаря сухой погоде ни на аллее, ни на дорожках никаких следов не видно. Но мягкая и влажная почва на клумбе – дело другое.
Пуаро подошел поближе и внимательно исследовал куртину. Как и сказал Бекс, почва была совершенно ровной. Нигде ни единой вмятинки.
Пуаро кивнул, будто бы соглашаясь, и мы уже повернулись, чтобы уйти, когда он ринулся к другой клумбе и начал ее разглядывать.
– Мсье Бекс! – позвал он. – Посмотрите-ка. Здесь полно следов!
Комиссар подошел поближе – и усмехнулся.
– Дорогой мой мсье Пуаро, это, вне всякого сомнения, следы огромных, подбитых гвоздями садовничьих башмаков. Но они не имеют никакого значения, поскольку на этой клумбе нет деревьев, и, следовательно, добраться до второго этажа невозможно.
– И правда, – согласился Пуаро, явно расстроенный. – Значит, вы считаете, что эти следы ни при чем?
– Абсолютно.
Тогда, к моему изумлению, Пуаро сказал:
– Не могу с вами согласиться. Есть у меня маленькая идея, что эти следы – самая важная улика из всех, что мы видели до сих пор.
Бекс молча пожал плечами. Он был слишком учтив, чтобы высказать вслух то, что он на самом деле думает.
