По интонации отца я понял, что он считает те слова чушью. Но я не мог понять, что в них глупого. Несомненно, мужчина говорил, что он постарался научить детей чему-то, но у него не было уверенности, что они усвоили пройденный материал. По словам моего отца, дело было в другом. Тот учитель думал, что есть какое-то «преподавание», которое не включает «обучения». То есть он мог изо дня в день заниматься своей работой, но при этом не знал, понимают ли что-то его ученики или нет. Я возразил, что для этого предназначены экзамены. Нет, – говорил мой отец, – тогда уже слишком поздно… и в любом случае экзамены проверяют лишь то, что лежит на поверхности. С помощью контрольных и диктантов очень трудно узнать, насколько хорошо ребенок умеет добывать информацию. Экзамен не покажет, почему один ученик что-то усвоил, а другой нет. Я сказал, что все это не имеет значения, поскольку в конце концов важно лишь то, какая оценка выйдет в итоге. Это верно, сказал отец, если только ты не думаешь о жизни после экзаменов.
Наши разговоры иногда продолжались часами.
Но вернемся к учителю. Как вы думаете, что имел в виду мой отец, когда говорил, что преподавание должно включать обучение? Я не утверждаю, что знаю ответ, но эта книга отчасти посвящена этой теме. Центральное место занимает вопрос, что можно сделать ради того, чтобы поддерживать интерес ребенка к учебе.
Когда я хочу чем-то заинтересовать моих детей, скажем, когда мы находимся на экскурсии и видим старинный замок, а потом ребенок задает мне вопрос, то часто вспоминаю о человеке в учительской комнате. Я спрашиваю себя: как сделать так, чтобы мой ответ не показался репликой школьного преподавателя?
Я учу взрослых людей, которые готовятся к получению степени магистра. Когда мы изучаем новый предмет, в конце рабочего дня я задаю себе тот же вопрос, поскольку тот факт, что я обладаю некоторыми знаниями и могу связно излагать их, не имеет ни малейшего значения. Важно лишь то, что они что-то усвоили или не усвоили. Они смогли узнать что-то новое для себя? Они придумали новые идеи, новые способы смотреть на мир?
Это значит, что в роли отца или учителя моя работа больше похожа на «обеспечение нужных условий». Если ее можно с чем-то сравнить, то скорее с акушерством. В конце концов, не акушерка рожает ребенка. Она помогает матери при родах.
Поэтому работа родителей – это «обеспечение», а не «обучение». Что мы можем сделать для этого? И чего я должен избегать, чтобы процесс познания не становился утомительным или неинтересным?
Остальная часть книги посвящена моим попыткам ответить на эти вопросы.
Как в моей собственной жизни, так и в жизни моих детей, клубы по интересами, курсы и секции за стенами школы принадлежат к числу самых важных вещей для получения знаний. Возможно, это самые важные вещи.
Дети сохраняют мотивацию до тех пор, пока мы не внушаем им, что они должны заниматься делами, которые надоели. Желание должно быть добровольным. Его осуществление должно служить наградой, но не для родителей, а для ребенка. Если мы поступаем противоположным образом и добиваемся желаемого с помощью уговоров, приставаний и навязчивого внушения, то лучшим примером служат музыкальные уроки, после которых интерес к музыке окончательно пропадает.
Дети сохраняют мотивацию до тех пор, пока мы не внушим им, что они должны делать то, что надоело.
