– Спасибо, капитан, – искренне произнесла девушка.
Кравцов оценил её эмоцию и мягко произнёс:
– При личном общении зовите меня Владиславом.
– Хорошо, Владислав, – отозвалась Луиза и отвела взгляд.
К концу суточной смены корабль был выстроен по курсу на HIP 122345. Холмквист ещё раз сверился с вычислениями БАКа и доложил Кравцову.
– Какая будет величина подскока? – уточнил Влад.
– В пределах двух-трёх световых лет, – ответил Нильс. – Думаю, если понадобится, то пройдём это расстояния без гибернации.
– Проконтролируй роботехников, когда займут капсулы, чтобы не случилось осложнений. Они в гибернации никогда не спали. А то, помнишь, как «отличился» испытатель бурового робота, который попутно летел на Топаз? С наушниками пролежал пять месяцев!
– Да, да! – хохотнул Холмквист. – Помню. Лазерным скальпелем из ушей вырезали. Меломан-гипернавт!
– Вот и договорились! – кивнул Влад. – А я присмотрю за учёными.
Все члены экспедиции были погружены в гибернацию и лежали под прозрачными колпаками на теплых матрацах своих капсул. Кравцов и Холмквист прошли в командную рубку. Еще раз проверили параметры скачка по данным БАКа. Выпили по ампуле стабилизатора давления организма, надели компенсирующие костюмы, пристегнулись инерционными ремнями к креслам. Отключили установку гравитации отсека. Чтобы убедиться в этом, Холмквист подкинул вверх пустую ампулу. Силиконовый флакончик, кувыркаясь, поплыл в пространстве зала. Можно было просто прочесть показания приборов, но Нильс любил подобные штучки. Влад посмотрел на космо-навигатора. Действительно, мы похожи на резиновых кукол, – подумал он, глядя на облегающие их фигуры костюмы телесного цвета.
– Ну что, командир? Вперёд, к звёздам? – спросил Нильс.
– К звёздам! – подтвердил Кравцов и отдал приказ БАКу.
В ту же минуту огромное отрицательное ускорение обрушилось на гипернавтов. Тела Влада и Нильса моментально лишились своей массы. Тут же началось головокружение, внутренности судорожно сжались. Ощущение такое, словно их телесную оболочку выворачивало наизнанку, будто они проваливались в Чёрную дыру. А это фактически и происходило. Ковчег «Эра» обрушивался через червоточину, которую создал варп-двигатель звездолёта, в подпространство. В иной мир: без звёзд, туманностей и чёрной материи.
Глава 3
«Эра» вышла из подпространства в расчётной точке через семь земных месяцев. Кравцов и Холмквист сидели в кают-компании и потягивали витаминный коктейль.
Девять дней назад они покинули гиперкапсулы. Роботы санитары отсоединили разгрузочные костюмы от портов жизнеобеспечения, помогли подняться из капсул, снять одежду, и пройти в ванную комнату с гидромассажем. Конечно, девять дней мало для полной реабилитации человека, пролежавшего на спине семь месяцев. Но профессионалы знают, как ускорить этот процесс. Вот и сейчас на столе, рядом с коктейлями в дой-паках и контейнерами с овощными паштетами, стояла бутылка коньяка.
– Предлагаю тост за наш звездолёт «Эра», – произнёс Нильс. – Отличный корабль! Представить не могу, чтобы на своём старом фрегате «Авангард» я выскочил из гипера точно там, куда хотел.
– Точность выхода из подпространства во многом зависит и от космо-навигатора. Правильно рассчитать субдиректрису не каждый умеет, – ответил Кравцов.
– Принимаю твою похвалу, Влад! Но, всё же, хочу поднять стакан за «Эру». Просто супер корабль! А как выходил из гипера!? Мягко, словно едешь в лифте, а не вылетаешь, как пробка от шампанского и думаешь: заработаешь инсульт или нет?
