Вебер и Хайнц пошли обратно в редакцию. Крыса в гамаке раскачивалась с удвоенным энтузиазмом. В редакции крысиный дом был помещен на самое видное место в приемной.
–Теперь Чипсу никогда не будет скучно, – сказал Хайнц.
Редактор Вебер повернул голову и внимательно посмотрел на него. Удивительное здравомыслие и нестандартный взгляд на вещи. Не каждый расстроенный мальчик способен признать, что ни кот, ни сестры не виноваты, а крыса на тумбе в первую очередь развлечет сама себя, а не окружающих.
–Кем вы хотели бы стать, когда вырастете, Хайнц?
–Я пока не знаю, – сказал мальчик, – Но пивоваром будет мой старший брат Уве, так что мне придется искать для себя что-то на стороне.
–Как насчет того, чтобы попробовать со временем стать главным редактором?
–Отличная идея, – просиял Хайнц, – Вы будете учить меня?
–Да, когда ты будешь навещать Чипса, я буду показывать тебе, как функционирует эта адская машина, которую называют прессой.
–Я буду часто приходить, герр Вебер, – пообещал Хайнц, – И не только из-за Чипса.
Вебер улыбнулся. В течение какого-то получаса его жизнь приобрела определенный смысл, в ней появилась разумная крыса и перспективный юноша. Он подошел к крысиному дому и просунув палец внутрь, погладил мягкий серый бок Чипса.
–Вы уже достаточно взрослый, чтобы пить кофе, Хайнц? – спросил Вебер.
–Полагаю, с этого момента да.
–Отлично, тогда идите к автомату и принесите мне двойной эспрессо и что сами пожелаете для себя. И не переживайте, все журналисты начинают с того, что приносят кофе главному редактору.
—Он меня уволил!
Стефан Фальк чуть не плакал. Весь бар грохнул хохотом.
–Утром он оставил мне в кухне расчет, и никакой записки, ничего!
–А выходное пособие? – выкрикнул кто-то.
Стефан пересчитал деньги.
–На месте, – вздохнул он.
–Так чего же ты хочешь? – снова засмеялись мужчины.
Пивная Штольца была полна народу, казалось, каждый взрослый мужчина Магдебурга сидел сейчас у стойки или за столиками. Уве снова бегал по залу с кружками, а за стойкой стоял сам пивовар Штольц.
–Но как он мог уволить меня?! За что?
Весь бар внимал Стефану.
–Мы так хорошо понимали друг друга!..
Пивная снова зашлась хохотом.
–Видели мы, как вы понимали! Сколько пари ты разрушил, Стефан, когда догадался, кому на самом деле надо везти цветы!
–Это не я, – Стефан вытер лоб салфеткой, – Это ангел написал записку.
Стекла зазвенели от хохота. Кто-то подавился пивом, не вовремя отхлебнув. Пилот Бауман, которого даже слегка оживленным никогда не видели, утирал слезы от смеха.
–Ты заставил ангела написать записку! – пивовар Штольц покачал головой, – Да ты талант, Стефан. Тебе цены нет.
–Да уж, чего нет, того нет, – понурился Стефан.
–Ангел прав, – сказал Рейнхард, – У него теперь молодая жена. Неужели ты не сделал бы того же?
–Но я-то тут причем? Мало ли у кого жена. Никто же не увольняет из-за этого человека. Это не по закону.
Бар затих. Стефан понял, что что-то не то сказал.
–Я не то хотел сказать, – пробормотал он.
–Ты не то хотел сказать, Стефан Фальк, – с нажимом повторил пивовар Штольц.
Стефан вздохнул и, кажется, немного протрезвел. К нему тут же были пододвинуты несколько кружек пива и он с облегчением уткнулся в одну, снимая неловкость.
–А что я теперь буду делать…? – беспомощно спросил он.
Бар снова грянул хохотом. Стефан озирался, не понимая, чем вызвана такая реакция.
–Что смешного я сказал? Я остался на улице без заработка, а надо мной потешаются, словно на ярмарке! И всей моей вины только то, что ангел решил жениться, и я теперь недостаточно хорош.
