– Какие уж тут результаты, – отмахнулся он, но послушно потащился в комнату.
Самому интересно стало.
Бросил в форточку окурок. Сплюнул, что хоть немного, но увеличил количество мусора на улице.
В напряженной тишине комнаты раздавался шелест перебираемых бывшей тещей листочков. Она сама что-то озабоченно бормотала, видимо очки подсчитывала…
– Большинством голосов, – голос тещи скрипучий неприятный (Андрея аж передернуло).
Кандидаты затаили дыхание.
Антон чуть не расхохотался, глядя на их вытянутые физиономии.
Действо достигло своего апогея.
– Папой выбирается… Антон…
Чего-чего, а этого он никак не ожидал. Вот так компот…
– Побеждает сильнейший, – Галина бросилась ему на шею.
Раньше она так никогда не говорила, – почему-то подумал Антон.
– Хорошо, – он казался внешне спокойным, хотя внутри покатывался от смеха, – Всем спать… Сейчас… А потом, неделю – на подготовку… Будем выбирать маму…
– Ну, Николай, – Василий Сергеевич устало поднял глаза от журнала, – Что вы еще можете сказать по данному вопросу?
– Ну… это, – сказал долговязый хмурый ученик одиннадцатого класса, вальяжно развалившись за партой, и почесал затылок, – поставь мне четыре…
Брови учителя поднялись до середины лба.
– Как?
– А чё такова? – тон Николая стал вызывающим.– Я же все ответил…
– Что же это вы ответили?
– Ну, это… как его? Несмотря на большое количество… этой… боевой техники и современного оружия… Красная… армия значительно отставала в… умении им распоряжаться…
Василий Сергеевич с трудом подавил смех. «Это было бы смешно, если б не было так грустно…»
– Все, спасибо. Два…
– Да ладно, – протянул Николай, – Поставь хотя бы три…
– А почему вы обращаетесь ко мне на «ты»?
– Это мое дело, – нахально отозвался Николай и, демонстративно вытащив из кармана мобильный телефон, приступил к игре.
– Хм-м…
Василий Сергеевич поправил очки на переносице и провел пальцем по фамилиям в журнале.
– Кротову поможет… Ходорченко, – произнес Василий Сергеевич и пристально посмотрел в затылок следующего ученика.
– А, пошел бы ты, – вполголоса проговорил коренастый крепыш Максим Ходорченко, лениво поворачиваясь в сторону преподавателя.
– Что-о-о?
Максим, не отвечая, подхватил спортивную сумку и стремительно направился к выходу.
– Куда вы? – Василий Сергеевич растерянно снял очки и принялся нервно протирать стекла носовым платком.
– Пару получил, – бросил через плечо Максим, – чё тут еще сидеть? – он обратился к Николаю, – пошли, Колян, поприкалываемся…
– Ага, – Николай рванулся следом, по пути опрокинув стул.
Со звуком выстрела хлопнула дверь. От стены отвалился солидный кусок штукатурки и разбился на полу на мелкие кусочки.
– Не расстраивайтесь вы так, Василий Сергеевич, – проговорила сидящая на передней парте девушка, – они на всех уроках так…
– Ничего, ничего, – бормотал учитель, бессмысленно перекладывая на столе бумаги, – продолжим урок…
– Потом встретимся! – заглянул в класс Максим Ходорченко.
– Да, да, – поддакнул откуда-то из-за его спины Кротов.
***
Весеннее небо постепенно очищалось от угрюмых туч, которыми было завешено с утра. Солнышко светило совершенно по-летнему, заставляя приземистые почерневшие сугробы проседать еще больше. По дорожке осторожно показались отдельные ручейки и робко перебегали к темнеющему люку.
Василий Сергеевич устало шел по улице. Мерно постукивала по недавно освободившемуся ото льда тротуару трость.
