– Медсестра.
И Урсула разрыдалась. Аксель остановил машину и вышел курить. Подождал, когда Урсула успокоится, снова сел в машину и протянул ей платок.
– Что, даже платка у тебя нет? Какой стаж?
– Я недавно учиться закончила. Почему вы мне сразу не сказали, что он живой? Какое счастье! Я бы себе никогда не простила!
– Я ждал удобного момента, боялся, как отреагируешь, просто не выношу женских слез, умеете вы, женщины, психологически давить.
– Он в больнице?
– Да, довез на твоей машине. Ты крепко спишь.
– А вы мне в вино ничего не подмешали?
– Давай уже на «ты», к чему церемонии разводить? Хотя, конечно, мне тридцать лет. Не старый для тебя?
– Нет, – буркнула Урсула. – А вы женаты?
– Когда уж тут жениться, я егерь. А деревенские мне не нравятся.
– Я вам тоже не нравлюсь?
– Ты в самый раз. Замуж за меня пойдешь?
– Что? – прыснула Урсула, но покраснела.
– Возьму тебя на перевоспитание, а то ты тут всю деревню за полгода похоронишь.
– Смотрите на дорогу, – оборвала его Урсула. – Вы вообще знаете, куда ехать?
– Да уж знаю, всю жизнь егерем работаю, я лес чувствую. Да и бывал я здесь.
– Я хочу увидеть Алекса, он в порядке?
– Как на собаке заживает, организм молодой. За ним есть, кому ухаживать, поверь мне.
– Верю. Маринка, наверное, – улыбнулась Урсула. – Давно на него глаз положила. Еще ревновала меня.
– Ну, вот, видишь, ты там лишняя.
– Он не сердится на меня?
– Даже переживал за тебя, непутевую. Не бойся, мы тебя не выдали, твой досадный промах останется нашей тайной. Будет, чем тебя шантажировать.
– Как же так… Он бледный такой был, холодный, рубашка в крови, господи, какой ужас, ты мне не врешь?
– Рана не глубокая, хорошо, что в сенях был, очухался от холода и рану обработал. Хотел уже тебе звонить, да я как раз приехал.
– Мне нужно его увидеть, – твердо сказала Урсула.
– Хорошо, так и быть, только быстро, нужно подготовиться для обхода.
– Страшно.
– Ничего, справлюсь.
– Значит, про Алекса уже никакая легенда не нужна? – уточнила Урсула.
– Зачем? Да вся деревня уже знает, что он раненый в больнице.
– За тебя страшно, – буркнула Урсула и снова покраснела.
– Смешная ты, Суля. Сколько тебе лет?
– Двадцать пять, – гордо ответила она.
– Даже так? Что-то долго ты училась.
– Достаточно.
– Институт закончила? А почему тогда медсестрой?
– Вакансии не нашлось. И сказали, чтобы я опыта набиралась.
– Это правильно. Одно дело чужие больные, а когда свои… Вон, что случается.
– Ты постоянно теперь меня этим попрекать будешь? – рассердилась Урсула.
– Двадцать пять точно есть? Паспорт покажешь? Девчонка, ей-богу. Докторица, – хмыкнул он. – Мужика бы тебе хорошего, да где же его взять в глухом лесу.
– Так ты же приехал, – съязвила Урсула. – Что, замуж меня брать уже передумал?
– Я два раза не предлагаю. Но у тебя есть время подумать и согласиться.
– Удивительно ты наглый тип.
– Какой есть.
– Где твоя машина?
– Да скоро уже.
– Надо еще ко мне заехать.
– Зачем?
– Пирогов в дорогу дам, на всю же ночь идешь, наверное.
– Пироги, волки и Красная Шапочка, да и только, – хмыкнул Аксель.
Урсула обиженно отвернулась к окну.
– Еще и сопишь, как мопс.
– От мопса слышу, – глухо пробормотала она. – Надеюсь, ты скоро отсюда уедешь.
– И не надейся. Я тут вместо Алекса буду, а его в заповедник отправят, рано ему еще в лесу хозяйничать.
