– Понятно… А Тина, если я не вернусь, мужа найдет себе?
– Конечно найдет. Мужчин свободных много, так что может быть уже нашла. Только она не к новому мужу в семью перейдет, а его в свою заберет. Она сейчас за старейшину осталась, так зачем ей статус терять? И остальные женщины тоже так сделают. Когда вернемся – у тебя в семье людей, считай, уже вдвое больше будет.
– Да… К такому меня жизнь не готовила!
– Так ведь она никого ни к чему не готовит. Люди сами за себя решают. Думаешь, в сенат столичный как у нас выбирают представителей? Собираются старейшины, главы семей и решают, что нужно клану. Там весело бывает: все набухаются, орут, иногда дерутся. Потом троих отправляют на собрание кланов. Там тоже сначала бухают, потом выбирают тех, кто в сенат пойдет. Обычно тех, кто громче всех орал. Выбранные едут в столицу. Если вдруг кто-то из них накосячит, то его просто выгонят из клана. Какой он после этого депутат? Он тогда – никто. Но такое редко бывает.
Павел подумал, что при таком подходе коррупция здесь, вероятно, почти исключена. Просидев в сенате свой срок, человек возвращается в клан. Там с него свои же спросят за то, что он натворил и какие решения принял, без всяких судов и адвокатов.
– А у "Черной дружины" так же людей в сенат выбирают?
– У них идет тот, кому их главные скажут.
– И они же следят за своими людьми?
– Конечно. Поэтому они за корпорантов и стоят. Те просто платят командирам. Но и "черные" администрацию титанового комбината тоже за глотку держат, потому что если охраны не будет, оттуда все работяги разбегутся. Можно своих людей завезти, так уже пытались делать. Но жить им пришлось в казарме. В город не выйти – постоянно какие-то происшествия с ними случались. Ха-ха!
– Наверное, и рабочие разбегаться начали?
– Конечно. Дошло даже до восстания. Тогда много народу к нам сбежало.
Не удивительно! Запертые на комбинате охранники наверняка озверели и срывали зло на рабочих, а в хорошей мастерской примитивную гранату, или арбалет сделать – ничего сложного нет. Восстание имело все шансы на успех. В итоге пришлось вернуть старых охранников. Павел уже знал из разговоров в поселке, что Герцог, главарь "Дружины", пользуется ситуацией, постепенно прогибая колониальную администрацию под себя. Рано, или поздно, но ее контроль над комбинатом станет чисто формальным и здешнему сенату останется только национализировать предприятие, которое продолжит работу, но уже в интересах Весты, а не Доминиума. "Мягкая революция".
Разумеется, всё это произойдет при полной поддержке "ковбоев", которые хотя и не так хорошо организованы, но зато их много и они контролируют поставки продовольствия в город. И органическое топливо производят они. Вот только… Кто тогда будет покупать и вывозить металл? Сельских жителей этот вопрос не волнует, но зато он вплотную касается городских.
В этот день они установили первый датчик. Павел вскрыл один из ящиков, с трудом вытащил из него небольшой, но тяжелый прибор и перенес его в вырытую в каменистом грунте яму. Датчик включился, выпустил небольшую параболическую антенну на длинной ножке и та закрутилась, отыскивая висящий на орбите "Призрак". Теперь нужно было только забросать прибор гравием.
Закончив, они двинулись дальше, а ближе к вечеру наткнулись на одного из изгнанников. Мирного, на этот раз, в виде исключения. Из оружия у того были только праща и нож. Нож висел на поясе, а пращу он как раз и раскручивал, собираясь попасть камнем в пасущуюся неподалеку и ничего не подозревающую одичавшую овцу. Путешественников увлеченный охотой изгнанник не замечал. Павел переглянулся с ковбоями, усмехнулся и вскинул автомат.
