Праща развернулась, щелкнув, камень полетел (мимо!) и одновременно послышалось негромкое чихание глушителя. Овца покатилась в траву. Изгнанник обрадованно заорал и начал, виляя задницей, исполнять дикарский танец, напоминавший старый классический "тверк". Выглядело это довольно забавно и "ковбои" даже покраснели, переглядываясь и сдерживая смех.
Лошадь при желании может подойти к вам практически бесшумно. Так вышло и сейчас. Оборванец, сматывающий пращу, охнул, подпрыгнул от испуга и приземлился на "пятую точку", когда кобыла Павла громко фыркнула у него над ухом. Крис и Адик наконец-то расхохотались в голос. Изгнанник, сидевший на траве, переводил взгляд с одного всадника на другого и при виде его широко открытых, испуганных глаза, улыбнулась даже Элли.
– Чего смотришь? – наконец спросил Крис, отсмеявшись. – Хватай добычу и разделывай. Варить будем.
– За такими, как он, нет смысла гоняться, – сказал Крис, методично очищавший зубами от мяса овечьи кости. – Флаеры – это дорого. Энергии много кушают, никаких солнечных батарей не напасешься, а если сломается, то совсем плохо. Починить можно только на комбинате, причем задорого. Если "черные" будут посылать их по округе, ловить таких одиночек, то могут упустить полную обойму капсул со ссыльными, которая грохнется неподалеку от космодрома. К тому же рабочие из изгнанников получаются так себе и стараются снова сбежать, да еще других с собой сманивают.
– В общем: не выгодно! – кивнул Павел.
– Ага. Нету смысла. Но детей у них "черные" иногда покупают. Это факт.
– Зачем им детей покупать?
– Так вырастят же! – Крис даже удивился непонятливости землянина. – А как вырастят – тогда можно решить, в шахту его, или в "дружину". У них много таких стрелков, кто у изгнанников куплен был.
Если подумать, то ничего удивительного в таком подходе не было. Вырасти мальчишку, замени ему семью – и он будет драться за тебя до последнего патрона. Герцог местный явно не глуп.
Из примитивного шалаша высунулась лохматая голова. Женщина изгнанника решила проверить, не найдется ли и для нее не до конца обглоданных костей. Она уже не раз выглядывала так, а когда сыто отдувавшийся Крис кинул на траву баранью лопатку с остатками мяса, осторожно подобралась, подняла кость и собралась утащить к себе.
Павел протянул ей несколько ребер, только что вынутых из котелка. Обрадованно схватив и их, женщина снова спряталась в свое убежище. Из шалаша послышался треск хрящей. Жан (так звали изгнанника) сердито что-то проворчал на тему того, что баб можно и не кормить вовсе.
Кажется, он всё-таки был немного больным на голову. Из расспросов выяснилось, что его никто не изгонял из клана, а он сам ушел, предпочитая вольную жизнь. Бродил по предгорьям один, недавно к нему прибилась незнакомая женщина (и он даже не стал расспрашивать, откуда та пришла). Теперь она постоянно тянет его в сторону ближайших поселков у акведука, а ему к людям неохота. И без них хорошо.
Нет, еды ему не жалко. Баран большой. Просто порядок такой: мужчина ест первым.
Испуганный черный глаз время от времени с надеждой посматривал на них из шалаша. Судя по тому, что женщина была очень худой, мясо у них в меню бывало не часто.
– Что они будут делать, когда расплодятся хищники? – спросил Павел у Адика.
Тот только плечами пожал. Проблемы одичавших баранов и бродяг его не волновали. Тогда юноша переключился на оборванца.
