Он еще раз рассмотрел план, теперь уже понимая логику нумерации и ткнул палкой в северо-восточный угол схемы. Здесь должен быть нужный адрес. Здания там точно нет, но для очистки совести Попов еще раз прошел к предполагаемому месту. Площадку будущего дома номер сорок восемь когда-то огородили, но теперь секции дощатого забора частично упали, частично были растащены местными жителями. За остатками ограждения вразнобой торчали вбитые в болотистый грунт железобетонные сваи, а между ними громоздился строительный и обычный мусор. От кучи к куче импровизированной свалки перелетали, ища съестного, толстые серые вороны. Серега прошел немного вдоль бывшего забора, и наткнулся на ржавый лист металла, криво прибитый к доскам. В неровном свете ближайшего фонаря еще можно было прочесть облупившуюся надпись, утверждавшую, что строительство 144-квартирного дома номер сорок восемь ведет трест Металлургмонтажстрой. Ввод жилья в строй трест прогнозировал аж два года назад.
Попов зачем-то поправил покосившуюся вывеску и беспомощно оглянулся по сторонам. Холодная апрельская ночь висела над городом, поблескивая равнодушными звездами. Лишь несколько окон светилось в окружающих девятиэтажках, подчеркивая Серегино одиночество. Идти было некуда. Вернуться к Валентине Александровне, разбудить ее среди ночи, да еще и огорошить исчезновением горячо любимой Тонечки, Попов просто не мог.
Постояв у забора, Серега вдруг понял, что не чувствует холода и усталости. Тонкая шинель почему-то стала надежной защитой от ветра. Ноги были сухими несмотря на многочасовое перемешивание мокрого снега. Ночной морозец только бодрил. Проверяя внезапно появившуюся холодоустойчивость, Попов присел на ближайшую лавочку во дворе, смахнув снег. Стало тепло и удобно, как будто сидишь в кресле перед камином, а не посреди заснеженного ночного двора. Можно было спокойно думать.
Конечно, совсем спокойно размышлять не получалось, но эмоции уже ушли. Спасибо цыганке – к потере он был готов. Мать исчезла, и скорее всего, в живых ее нет. Оставалась надежда на ошибку в новом адресе, но очень небольшая. «Надо решить, что делать, – отстраненно, как бы анализируя ситуацию со стороны, подумал Серега, – Мать не вернуть, поэтому надо понять, кому и как отомстить. Да, именно так – отомстить». Попову стало жарко, руки сжались в кулаки. «Милиция может их только поймать. Суд может их только посадить. Они отсидят и будут жить дальше. Нет, я их убью. Всех. Медленно» – Серега выдохнул и разжал кулаки.
Попов посмотрел на часы – половина четвертого. «Надо искать жилье. Не знаю, почему мне не холодно, но на скамейке жить не удобно. Есть тоже не хочется, но когда-нибудь я проголодаюсь. В большом городе для таких, как я, построены гостиницы, хотя бы одна. Столько лет здесь прожил, а вот гостиницами не интересовался. Наверное, где-нибудь в центре или около вокзала. Вот только транспорт по ночам не ходит, придется пешочком». Серега отряхнул шинель, и пошел к центральной улице района, хрустя снежком. Путь намечался дальний, часа на полтора, – сжатый горными хребтами город, как спрут выбросил в долины щупальца-районы, соединенные прямо через лес многокилометровыми трамвайными путями.
