– Слушай внимательно. Я сын женщины, которая жила в квартире, которую ты купил. Сразу после продажи она исчезла, и скорее всего, ее уже нет в живых. Тот ублюдок, который продал тебе квартиру, убийца и мошенник. Я хочу знать его имя и фамилию. Я хочу знать, как он выглядит. Если с ним был еще кто-то, я хочу это знать. Понял?
– Пусти, – прохрипел «братан», – задушишь.
Попов слегка ослабил захват, и Вова жадно глотнул воздуха. Покрутил багровой шеей:
– Ну, отпусти уже. Мог бы и так сказать, чего хватать-то? Воротник вон порвал, а спортивка почти новая была.
Серега разжал кулак. «Братан» тут же отодвинулся на край скамейки, растер шею и припал ко второму пакету пива. Попов терпеливо ждал. Когда пакет опустел, Вова шумно фыркнул, искоса посмотрел на Серегу, и почти без замаха ударил его в висок.
В прежние времена валяться бы Попову под скамейкой в глубоком нокауте – кулачище у «братана» был пудовый. Но сейчас Сереге показалось, что Вова движется очень-очень медленно, как во сне. Кулак плыл к лицу целую вечность. Попов успел и в подробностях рассмотреть волосатые пальцы с сакраментальной татуировкой «ВОВА», и не торопясь убрать голову с линии атаки. Инерция удара сдернула Вову со скамейки и привела лбом прямо в низкий заборчик палисадника. Тонкие штакетины затрещали, принимая добрых полтора центнера веса «братана», и Вова сложился на грязном асфальте бесформенной грудой.
«Хо-хо, – гоготнуло кольцо, – лихо получилось. Видишь, чем дольше мы вместе, тем лучше работаем. Давай, додави его. Он в сознании, притворяется просто».
Уговаривать Попова было не надо, он и так был готов убить противника. Все переживания последних дней вдруг свелись на Вове. Серега рывком перевернул рыхлое тело на спину:
– Поиграть хочешь? Давай!
Вова чуть приоткрыл глаза и попытался схватить Попова за рукав. Но кольцо снова было быстрее, и Серега перехватил руку «братана», выполнив классический «рычаг руки за спину». Вову опять перевернуло на живот, и он заскулил:
– Руку! Ну, руку-то! Сломаешь!
– Руку не сломаю, – успокоил его Попов, – только вывихну. Если дергаться будешь. А вот пальчику будет больно, приготовься!
Толстый, похожий на обрезок сардельки, мизинец Вовы сломался легко, как спичка, нелепо вывернувшись в сторону. Жертва всхлипнула и затихла. Серега выпустил руку, безвольно упавшую вниз, поднялся и с размаху пнул Вову в ягодицу:
– Вставай, мясо, и тащи сюда договор на покупку квартиры. И не вздумай прятаться. Все равно вытащу и тогда уже все пальцы переломаю.
«Братан» всхлипнул и едва сумел встать на ноги, держась здоровой рукой за штакетник:
– Да будь она проклята, твоя квартира! Всю жизнь пахал, как папа Карло, и че? Клетушка на первом этаже! Да еще и в морду за нее получаю! Сучья жизнь!
– Давай живее! – кроссовок оставил еще один грязный след на заднице Вовы. Хныча и баюкая руку со сломанным пальцем, «братан» скрылся в подъезде.
«Молодец! – похвалило хозяина кольцо, – С такими только силой, они доброты не понимают».
«А вдруг в милицию позвонит?» – засомневался Попов.
«А ты сразу испугался? – презрительно бросило кольцо, – Ну, беги, извинись. Пальчик перебинтуй, костюмчик состирни. Можешь в задницу поцеловать, у него там наверняка синяк».
Серега обиделся:
«Чего начинаешь-то сразу?»
«Потому что трусишь! – отрезал «боевой артефакт», – Сделал решительный шаг и сразу испугался. Чем он позвонит? У тебя телефон в квартире есть?»
