Идея мне понравилась, но, к сожалению, я слишком хорошо понимала, что она не сработает. И, если Фред и Джордж не получат свои скутеры до конца мая, на корабле начнётся бунт, и мало никому не покажется.
Поэтому вечером в пятницу я заявила мальчишкам:
— Если продержитесь до первого июня в режиме «Федя и Дима», а не «Фред и Джордж», так и быть, куплю вам скутеры. Не продержитесь — пеняйте на себя!
Ох, видели бы вы их лица! На них в буквальном смысле цветы распустились. И глаза засияли — не глаза, а фонари.
А в субботу утром, направляясь за покупками, мы наконец встретили Шляпника. Почему «наконец»? Мне на самом деле было интересно, как он поживает.
— Доброе утро, Лев Игоревич! — сказали хором мои черти. — Здравствуй, Рем!
Пёс завилял хвостом, а сосед кивнул.
— Доброе, ребята. — Посмотрел на меня и легко улыбнулся. — Доброе, Алёна Леонидовна. Хорошая погода сегодня, и завтра тоже обещают неплохую. Пойдёте с нами гулять?
Я немного растерялась.
— Простите, но я…
— Мама в выходные рано вставать не любит! — сдал меня Фред. — А мы можем. Мы пойдём!
— Без меня не пойдёте.
— Ну ма-а-ам…
— Нет, — отрезала я и, схватив своих оболтусов за шкирки, потащила дальше по улице. — Извините, Лев Игоревич. Как-нибудь в другой раз!
— Ничего страшного, — ответил он, так же спокойно улыбаясь.
Кажется, он не особенно расстроился. А вот балбесы мои надулись и явно начали рассматривать варианты страшной мести злобной маман.
— А мы сегодня с утра смотрели передачу…
— Да, передачу!
— Про темпераменты…
Я насторожилась. Последняя такая передача была про какое-то племя, рисующее на теле всяческие знаки хной. Для усиления… то ли чакр, то ли магических способностей. Фред и Джордж решили проверить, правда ли от этих значков чакры усиливаются, и разрисовали друг друга. Только не хной — маркерами.
Не знаю, как насчёт их чакр, а мои от отмывания этих значков ещё больше сдулись.
— Ну, и что эта передача про темпераменты?
— Там про холериков, сангваников…
— Сангвиников.
— Ага! Меланхоликов и флематиков!
— Флегматиков.
— Да-да! Мы — сангвиники или холерики?
Я на секунду задумалась.
— Сангвиники, наверное. Но вы, мои дорогие, ещё дети, у вас всё может поменяться.
— А ты — меланхолик! — хором возвестили Фред и Джордж. Они явно решили поставить мне диагноз.
— В точку.
— А Лев Игоревич — флегматик!
— Хм… Возможно.
— И это неправильно!
Я нахмурилась.
— Неправильно?..
— Да-а-а! Он же Лев!
— Ле-е-е-ев!
— Лев! Ле-е-ев!
— Да поняла я, что Лев! При чём здесь это?
Близнецы на мгновение заткнулись, набирая воздуха в грудь. А потом гаркнули хором:
— Лев должен быть холериком!
Ой-ёй…
— Ребята… это просто имя.
— Не-ет!
— Ты не понимаешь!
— Просто имён не бывает!
— И если ты Лев, значит, ты — ЛЕВ!
— А львы р-р-рычат!
— Он просто тихий лев.
— Это не лев! — заключили мои ребята. И я решила больше ничего не говорить, дабы не подзуживать.
Кажется, Фред и Джордж решили попробовать разбудить во Льве льва. Ха.
Даже интересно, что у них получится…
Нет, я знаю, что не должна так думать. Но ведь… интересно же!
.
Вечером за ужином я пересказала этот диалог маме и возмущённо подавилась пельменем, услышав:
— И как это вы, волшебники, собираетесь быть Федей и Димой до первого июня, если внизу живёт такой вызов в виде нерычащего льва?
— Мама… — протянула я укоризненно, не одобряя подобных дразнилок.
Фред и Джордж опустили очи долу и протянули:
— Мы очень хотим гироску-у-утеры…
