– Не только в Древии, но и в других землях. Нам нужно, чтобы все увидели их нищету и звериный лик.
– Не переусердствуйте только. Что ты, что Руфий дело быстро хотите сделать.
– Время пришло, княже. Или ты так не считаешь?
– Я давно его жду. От меня что тебе нужно?
– Ты черные рясы с собой привезешь. Без них лучше, но Николай (Константинопольский Патриарх) своего не упустит. От него посланники прибудут, чтобы крестить, как положено, киевлян. Нам Византия на холмах не нужна. Мы и без нее значимы.
– Смотри, как запел. Что хочешь?
– Жадных до чужого добра мнихов, особенно посланцев Николая, спровадить не удастся. Я так мыслю, что лучше нам принять крест от болгар. Не так они заелись.
– Гнуться под Царьград не хочешь?
– И ты тоже, а также Фабий, Инуфим и многие из тех, кого ты знаешь.
– Точно ты с Фабием договорился.
– Пришлые ромеи сразу десятину запросят. Ты уверен, что родичи, которые ее никогда и никому не платили, даже пернам, вот так спокойно свои кровные отдадут? Это же десятая часть, а не мелочь. Ты, к тому же, дань поднял. Берешь с родичей по-новому. Война уже идет. Ее не избежать. И ты прекрасно знаешь, что одними мечами нам победы не добыть.
– Что предлагаешь? – слегка прикусил губу Владимир, размышляя.
– Поначалу брать даже не вдвое, а втрое меньше. Да, и еще киевлян пока не трогать вместе с окрестными жителями. Ты же войну в вотчине не хочешь?
– Фабий, Навратим, Ирадий, тот же Вулисар говорят, что дело свое сделают. Древия и Черниговская земля примут то, что им вменят.
– Смотря как проводить то, что мы хотим. Дело, как я вижу, растянется на три, а то и на четыре года. Перны – только начало.
– По поводу Анны, ты мне зачем наплел?
– Она с тобой венчаться будет законным браком.
– Если я того захочу, – самонадеянно заявил Владимир.
Ответ Рабия был резок:
– Княже, ты прекрасно понимаешь, что настоят. И мимо ты не пройдешь. Придется. Ты кто для Анны? Варвар, не больше.
– Я князь.
– Ты – лицо второго сорта для заморской княжны. И с этим ты проживешь всю жизнь, если каким-то образом не убедишь ромейскую княжну в обратном. И не свирепей. Лучше это я тебе скажу, чем другие. Ты хочешь быть равным василевсу, но не можешь быть им в силу происхождения.
Рука Владимира легка на рукоять меча. Князь уже хотел резко ответить, но опекун прекрасно знал Владимира, чтобы позволить ему выступление.
– Рогнедины слова помнишь? А почему считаешь, что особа королевской крови тебя не уязвит? Да, Василий приперт к стене. Без наших воев ему не видать победы. Однако ты хочешь того, что Анна тебе не сможет дать. И не ярись. Кто-то это тебе должен сказать.
– Почему? Причем здесь происхождение? Важна власть и то, что ты можешь.
– Ты хочешь перевоспитать заморскую княжну? Это тебе не Рогнеда.
Владимир только лишь глубоко вздохнул и заметил:
– Не слишком ли рано ты о сестре василевса речь завел? События могут развернуться совсем по-другому.
– Как раз вовремя. Я не хочу, чтобы ты потом разочаровался или был обескуражен. Этот брак, мы это знаем, нужен для признания, не больше. А ты понимаешь, что Анна поставит условие: ты должен будешь своих наложниц распустить, по крайней мере, на первый случай и показательно.
– Я князь.
– Василий или кто-то из его окружения выставят такие условия и будут на них настаивать. Анна больше всех в этом заинтересована. Готовься, княже, к новым правилам жизни.
– Ты считаешь, что я сделал неверный выбор?
